Читать «Дом на хвосте паровоза. Путеводитель по Европе в сказках Андерсена» онлайн - страница 28

Илл. 10 Галерея Уффици. Венера Урбинская

Тут было еще одно изображение Венеры, земной Венеры, полной жизни и огня, какою грезилась она Тициану <…> Прекрасное, ничем не прикрытое тело Тициановой Венеры покоилось на мягком ложе; грудь ее тихо вздымалась, голова слегка шевелилась, пышные волосы падали на круглые плечи, а темные глаза горели страстью.

Мужское окружение богинь тоже примечательно. Андерсен описывает то, что лежит на поверхности: двое юношей борются, третий точит меч, все это перед богиней красоты, а значит, и ее ради. В действительности же эти персонажи никогда не принадлежали к одной скульптурной группе — но ведь тем и жива профессия рассказчика, что позволяет связывать несвязанные вещи.

Борцы, которых Андерсен называет гладиаторами, на самом деле панкратионисты, то есть атлеты, занимающиеся древнегреческой борьбой панкратионом (гладиаторские бои появились много позже греческого оригинала этой скульптуры, да и сражались гладиаторы вооруженными). Фигуры были изначально найдены без голов (их статуям приделали уже по заказу Медичи), так что личности героев остались невыясненными. Известно, впрочем, что одним из чемпионов по панкратиону был сам Платон, так что, возможно, мы являемся свидетелями не столько спортивного состязания, сколько жаркого философского диспута.

Точильщик тоже непрост. Поначалу его считали крестьянином, затем цирюльником и только в XVII веке, проведя аналогию с изображением на одной из античных гемм, догадались, что это персонаж мифологического сюжета «Наказание Марсия». Марсий был сатиром и попал под божественную раздачу дважды, по нарастающей. В первый раз бедняге досталось от Афины за то, что подобрал выброшенную ею флейту, а во второй — уже от Аполлона, за то, что благодаря этой самой флейте превзошел его в искусстве музицирования. И если в случае с Афиной незадачливому музыканту удалось отделаться оплеухой, то Аполлон по мелочам размениваться не стал и живьем содрал с бедолаги кожу. Ее потом демонстрировали на правах аттракциона, поскольку при звуках флейты она начинала пританцовывать, как бы напоминая: не подбирай то, что бог выбросил, и уж тем более не используй это, чтобы бога превзойти. И тут становится понятна форма лезвия, которое Точильщик держит в руках, — никакой это, конечно, не меч, а обычный шкуросъемный нож.