Читать «Дом на хвосте паровоза. Путеводитель по Европе в сказках Андерсена» онлайн - страница 101
Николай Горбунов
Илл. 1
Реконструкция викингского «длинного дома» в Ютландии
В общем, куда конкретно ехать за «теми самыми» впечатлениями, по тексту не очень понятно. Но где еще искать зацепки? Может быть, у археологов? Андерсен неспроста поселил своих воинственных героев именно на берегах Лим-фьорда: в тех местах действительно были поселения эпохи викингов. Лим-фьорд был удобен для сбора флота перед морскими вылазками — во-первых, на запад, к Британским островам («только за море махнуть» — оттуда и был родом пленный священник), во-вторых, на восток, к берегам Швеции, а в-третьих, еще и на север, в сторону Норвегии . В общем, лучшего места для пиратской базы было просто не найти. Несмотря на это, осязаемых свидетельств присутствия викингов на берегах Лим-фьорда до наших дней дошло крайне мало — если быть точным, то всего два. Оба они расположены как раз на северном берегу — это Холмы Линнхольм (Lindholm Høje)Илл.2 к северу от Ольборга и кольцевая крепость Аггерсборг (Aggersborg) чуть западнее нынешнего Аггерсунна (Aggersund). Вот только раскопки этих мест начались лишь в XX веке, так что Андерсен никак не мог пользоваться их материалами в качестве источника. Однако если вам захочется ощутить себя аистом и увидеть вживую максимально близкие к сказочным декорации, то вам туда. Аггерсборг, правда, несколько анахроничен: его датируют концом X века, а события «Дочери болотного царя», судя по церкви Святого Ансгария и пиршеству викингов во славу «тогдашних богов», происходили где-то в конце IX. Ну да это, наверное, и не так важно с точки зрения погружения в атмосферу: что такое сотня лет на Севере?
Говоря о викингах, нельзя не рассказать еще одну любопытную историю — о том, в кого главная героиня уродилась такой злюкой: болотный царь здесь, оказывается, совершенно ни при чем. Одним из источников, по которым Андерсен восстанавливал декорации эпохи викингов, была… исландская «Сага о Ньяле». Поначалу поверить в это трудно, но когда перечитываешь оба текста с пристрастием, несколько раз протираешь округлившиеся глаза. Например, в «Саге о Ньяле» есть момент, когда жена одного из героев, Гуннара, в голодную зиму отправляет раба на соседний хутор украсть сыра и масла. Кражу, однако, раскрывают, и Гуннару приходится расплачиваться. Скомпенсировав ущерб и помирившись с соседями, он награждает жену пощечиной, которую та обещает при случае припомнить. Когда же впоследствии на их дом нападают враги, у Гуннара в бою рвется тетива лука, и он просит жену сплести ему из своих волос новую, потому что врагов слишком много и без лука их не одолеть. Жена расценивает это как удобный случай для мести и отказывается помочь — в результате Гуннар погибает. А теперь вспомните: в «Дочери болотного царя» Хельга сначала угрожает своему приемному отцу отомстить за полученную от него когда-то пощечину, а затем сплетает из пряди собственных волос тетиву для лука. Кроме того, издеваясь над пленным священником, она обзывает его «безбородым» — это тоже есть в «Саге о Ньяле». Короче, хотите верьте, хотите нет, но прототипом андерсеновской Хельги была не кто иная, как Халльгерд Длинноногая! (Это, кстати, отличный повод поехать за атмосферой еще и в исландский Хвольсвёдлюр (Hvolsvöllur), — правда, там начинается уже совсем другая сказка.)
