Читать «Крылья холопа» онлайн - страница 86

Вспомнил опять Никита, чем можно безошибочно ввести жену в заблуждение. Раз уж он о крыльях заговорил, значит никакой опасности пока не чувствует. Так оно и случилось: у нее все страхи тотчас же как рукою сняло.

Заперев предварительно на засов дверь, Фима быстрехонько достала из потайного уголка в подполье образец птицы-каравеллы и бережно подала мужу.

— Я теперь так рассудил, — стараясь придавать своим словам как можно больше строгой деловитости, начал Никита, — неудача не горе, она человеку в науку дана. А теперь я так думаю: либо крылья должны двигаться, чтобы можно было размахивать ими… Понимаешь? — Он распростер обе руки и помахал ими в воздухе. — А либо, ежели двух будет мало, мы с тобой еще два приделаем.

— Приделаем, как не приделать, Никеша! Да, сдается, будто были у тебя, ты рассказывал, такие-то… были, а падал и с ними.

— Вот и хочу, чтоб больше не падать… Как только додуматься — не пойму. Одно знаю, Фимушка, что крылья надо ладить большие. На маленьких не полетишь, это так, это приметил я хорошенько. Большие да чтоб широкие…

Фима слушала с должным вниманием, но сама исподволь подозрительно взглядывала на мужа. Нет, не такой он, каким обычно бывает, когда дело касается крыльев. Куда подевались неожиданные смелые мысли? Нет, тут что-то не то… не то, не то…

— Нет, Никеша, — вдруг, не желая того, упала Фима мужу в ноги, — таишься, чую, таишься… Откройся, Христа для, откройся.

В ее словах было столько искреннего страдания и так сиротливо подрагивала, припадала к земляному полу ее голова, а слезы лились с таким безутешным, чисто младенческим прихлипыванием, что сердце Никиты не вытерпело. Подняв и усадив жену на лавку, он набрался духу и наконец открылся во всем…

— Со мною? — затрепетала она от счастья, узнав, что муж вместе с нею собрался в бега. — И не грех тебе было таиться? Господи, господи! За что же мне радость такая? Да с тобою хоть в полынью… Лишь бы с тобой.

Никита встал с лавки и, обратившись к образу, поклялся, что только на время расстанется с нею «в некоем, — как он выразился, — верном убежище».

— Веришь мне?

— Верю, — выслушав эту припрятанную к концу новость, уже не с такой радостью выдохнула она. И чтобы не огорчить мужа, поспешила улыбнуться. — Только бы тут мне, в вотчине, не оставаться…

Сказала и сейчас же начала собираться в дорогу.

Еще третьи петухи не пропели, а Выводковы были уже далеко от своей деревушки…

В глухом лесу, в одном из бедных скитов, они, посидев, по древнему обычаю, на срубленной, заменявшей лавку колоде, поклонились друг другу и расстались.

…Когда Никита простился с Фимой, было по-летнему тепло. Но не прошло и трех дней, как путник, точно по волшебству, перенесся на какой-то другой край земли: он столкнулся лицом к лицу с самой неподдельною осенью. Зеленая гладь озерков, только вчера еще так чутко отзывавшаяся на самое легкое дуновение ветерка, сегодня начала странно поблескивать, ежиться, стынуть. Валежник уже не урчал, а похрустывал под ногами. Листья на кустах и деревьях сморщились и поблекли. Уныло заскулил ветер. Где-то эхом откликался волчий вой.