Читать «Человек бегущий» онлайн - страница 153

— Почему сразу мой? — кажется, поджал хвост Гриша.

— Ну наш, — согласилась баба Шура. — Гордость школы — как же! — чемпион, мастер спорта международного класса… Он мне и говорит как-то… Я, говорит, так выкладывался, так выкладывался на тренировках, что какие там учебники? Валился, говорит, по вечерам на кровать и мигом засыпал. Даже, говорит, их загнивающего Ванкувера толком не рассмотрел — так, говорит, мелькало что-то в окне автобуса, рекламные какие-то огни, когда на тренировки в бассейн и из бассейна в отель катались. Ну мы ему, конечно, зла с этой икрой не помня, дополнительные занятия назначили, аж по трем дисциплинам индивидуальных педагогов прикрепили, довели, подтянули… Но какой ценой? А он уже в какой-нибудь Сидней или Гонолулу лыжи навостряет. Это, значит, по приезде опять с ним авралить. А их ведь вон сколько! Школу от этого лихорадит, учителя на пределе, я ни на какие уступки идти не намерена. Раз в нашей стране всеобщее среднее, значит, и спортсмены обязаны, хоть на троечку, а освоить программу по всем предметам. Тренерскому же совету вашему, Григорий Иванович, наши героические усилия как кость поперек горла. Им, видите ли, для спортсменов послабление подавай. Найдем, говорят, школы, где директора посговорчивей, учителя попокладистей, а в вашей, говорят, больше классов олимпийского резерва организовывать не станем. Так вы хотите, чтобы я уступила тренерскому совету?

Гриша махнул в сердцах рукой, но промолчал.

— Простите, Андрей Владимирович, мы вас перебили, — спохватилась баба Шура.

Андрей Владимирович снова встал. Прежний запал у него вроде вышел, и про то, что школа — это храм, он бы, пожалуй, не сказал теперь, поостерегся бы. Юная, наказанная Наденька смотрела на него ясными, безгрешными очами. Уж она-то ему этот храм припомнит!

— Так вот в этом храме, — назло ей сказал Андрей Владимирович с нажимом и развел руками, — в нашей с вами школе, товарищи, торгуют. Да, да, этот самый лучший, по словам классного руководителя, ученик десятого «А» Борис Юдин несколько дней назад на моем уроке пытался продать только что упомянутому Карпухину шведский флаг…

Он говорил, а сам все больше, все сильнее раздражался от собственных же слов. И откуда она, эта канцелярщина, казенно-бюрократический этот, прилипчивый лексикон, на который он почти всегда сбивался, стоило только чуть-чуть разволноваться? «Только что упомянутому Карпухину…»! Ну, что это такое? Зачем? Почему?

— …А кассеты с записями модных ныне ансамблей? — тем не менее продолжал он. — У Юдина на них монополия. Я предлагаю изгнать торгующего из храма. Я, конечно, не Иисус Христос, но я за исключение Юдина из нашей школы!..