Читать «Черный лебедь мирового кризиса» онлайн - страница 265

Еще одним направлением, на котором «финансисты» будут раскачивать ситуацию, станет Средняя Азия. Если форпосты ваххабитов в Сирии будут уничтожены, основной упор террористической активности будет сделан на движении из Афганистана в Среднюю Азию (через Туркмению). Есть некоторые основания считать, что этот процесс может и не реализоваться в полной мере, но попытки в этом направлении будут предприняты точно.

Если говорить о реальном секторе мировой экономики (и, частично, торговле), то главной его проблемой станет серьезное превышение производительных мощностей над возможностями сбыта и нехватка получаемых доходов. Грубо говоря, мировая экономика строилась исходя из прогноза постоянного устойчивого роста, в то время как в реальности спрос уже восемь лет как падает (официальные правительственные цифры к реальности никакого отношения не имеют). Какое-то время этот процесс компенсировался ростом задолженности, то есть финансовый сектор брал на себя риски производителей, однако сегодня, когда стало ясно, что эмиссии в большем объеме не ожидается, эта возможность поддержки производителей исчерпала себя.

Что это означает с точки зрения потребителя? Масштаб производства будет сокращаться, причем по двум направлениям: либо часть производственных мощностей просто закроется, что уменьшит конкуренцию и вызовет рост цен, либо же будут создаваться новые производственные мощности, уже под новый уровень спроса — гораздо более низкий. То есть будет увеличиваться предложение более дешевой, но низкосортной продукции; продукция же более или менее качественная сильно вырастет в цене. Грубо говоря, то, что сегодня называется «средним ценовым сегментом», начнет исчезать с прилавков, постепенно перемещаясь в сегмент luxury, а их место будет занимать низкокачественные товары для бедных.

При этом инвестиции в создание новых мощностей (притом что старые еще не до конца окупились и на них висит большой объем долга) будут ограничены, поскольку не совсем ясно, как эти инвестиции будут окупаться. Дело в том, что нормальная модель, при которой окупаемость происходит за счет прибыли (превышения доходов над издержками), не работает уже несколько десятилетий. Точнее, с начала 80-х она стала вытесняться моделью, при которой совокупные издержки, с учетом обслуживания кредитов, выше, чем совокупный доход, но финансовая устойчивость поддерживается за счет роста долга (то есть его перекредитования). В условиях кризиса эта возможность будет исчерпана, и 2017 год станет первым, в котором начнется переход отдельных предприятий и отраслей на новую модель. Как он будет происходить и какие нас ждут последствия? Сегодня точно на этот вопрос ответить невозможно, тем более что в разных странах и отраслях этот процесс может протекать совершенно по-разному.

Отметим, что идея резкого поднятия ставки в США во многом возникла для того, чтобы разрушить систему перекредитования долга быстро, заставить реальный сектор начать работать по нормальной модели сразу и безоговорочно. Схема эта простая, но у нее есть много негативных следствий, и в итоге от нее отказались. Но общая проблема никуда не исчезла — большая часть производственных мощностей устроена так, что у них «точка безубыточности» в части объема продаж лежит выше, чем возможности по сегодняшнему сбыту. Грубо говоря, завод, который производит, допустим, какие-то детали, должен их продавать при текущих ценах по 100 000 в месяц. А в реальности спрос есть только на 60 000 — и имеет тенденцию к сокращению. А при таком объеме постоянные затраты не компенсируются: то есть необходимо или закрывать завод, или повышать цены…