Читать «Полковник» онлайн - страница 284

Да, и еще Сашка с удивлением припоминает, все эти семьи почему-то жили в первом подъезде, где и Панковы. У них в доме было десять подъездов, квартиры были трехкомнатные, в каждой комнате, естественно, отдельная семья. Одни Панковы на весь огромный дом занимали две комнаты в трехкомнатной квартире, это им уже много позднее целиком выделили квартиру. Но дело не в этом, а в том, что все эти пять или шесть семей почему-то оказались в первом подъезде. А он выходил как раз на бульвар. Говорили, что это самый холодный подъезд. Но, поскольку он выходил на бульвар, у него были маленькие балкончики. Совсем малюсенькие, в общем-то не для дела, а для красоты. В праздники по бульвару шли демонстрации, и с каждого балкончика тогда свисал красный флаг, вот для чего были те балкончики. А так-то подъезд был похуже других подъездов, холодновато было в нем. Да, тогда все они еще жили в одном стоквартирном доме, все вместе. Это уж потом у богатых появятся свои отдельные дома, свои санатории, больницы, дачи. А тогда они еще не делились на бедных и богатых. Но уже и тогда, в пределах той общности, что создалась после войны, богатенькие как-то невольно уже начали выделяться. Хотя бы отдельным подъездом, хотя бы крошечным балкончиком, на котором в праздник можно повесить красный флаг.

И чего это Сашке в столь поздний час вспомнилось то легендарное уже послевоенное время, когда богатым быть считалось неприличным? Работа ли на этой странной платной автостоянке, жизнь ли вокруг — причина Сашкиных воспоминаний? Так вот — приходит он к выводу такому — богатство богатству рознь. Заслуженное, для очень немногих, для Альки Панкова, скажем, — это одно, а незаслуженное — это совсем другое. Тогдашний их двор, понятно, не вникая в сегодняшние Сашкины нюансы, однако же очень четко определял и последовательно проводил это в жизнь. Порою довольно жестковато проводил, но, по-видимому, так надо было. Так, Пантеру выделяли ведь не только кличкой, но и отношение к нему было по сути братским. Его не только брали во все игры, но и часто добровольно поручали роль командира. А ведь он выделялся среди них не только избыточными вещами, но и посещал музыкальную школу, что по тем послевоенным временам считалось чуть ли не буржуйством. И все же в глазах детей рабочих сын начальника по закону владел всем этим, избыточным, и к нему у них не было абсолютно никаких претензий. Другое дело те остальные пять-шесть семей, что всякими путями перебрались в панковский подъезд: завхоз, бухгалтер, булочник, еще кто-то… Ведь они, пацаны, уже тогда догадывались, каким путем пришло богатство всем этим людям из первого подъезда. Отсюда и клички: Жмот, Сопля, Вонючка, Хапуга. Отсюда и улюлюканье им вслед, и свист, а то и комок грязи, пущенный вдогонку. Но те-то, богатенькие, вспоминает Сашка, уже тогда держались все вместе, играли только у своего подъезда. Их игры заключались в том, что они на время менялись своими вещичками: один другому, скажем, даст пофотографировать настоящим фотоаппаратом «Фотокор», а тот взамен ему даст поиграть на трофейном аккордеоне. Один Пантера был на равных и среди тех, и среди этих. Он мог играть у своего подъезда среди избранных, а мог запросто и ко всем остальным прийти. Во дворе было негласное разрешение ему на это. А вот что теперь Сашка представлял с этим новеньким велосипедом, который невесть как свалился на него?!