Читать «Осада Монтобана» онлайн - страница 67

— Разве вы там не встретите моих братьев?! — вскричала хорошенькая пансионерка. — Я дам вам письмо к этим трём пылким поклонникам нашей Валентины. Они полюбят вас из-за того уже, что вы им привезёте её живое подобие; они часто упрекали меня в том, что я их заставляю поклоняться ей, как таинственной богине, не давая возможности её видеть. Я напишу пару слов и они станут вам верными друзьями на всю жизнь.

Лагравер с жаром поблагодарил пленительную девушку. Потом он рассказал, по какой причине очутился в костюме послушника.

— По строгости монастырских постановлений, мне, конечно, был запрещён вход сюда, — сказал он. — Так что я обратился к моему дяде по матери, дому Грело, в надежде, что его влияние откроет мне неумолимые монастырские ворота. Оказалось, что мой родственник часто навещает вас от имени вашего высокого покровителя. Теперь вам понятна моя радость.

Хитрость, придуманная бывшим приором, показалась Камилле очень забавной. Однако весёлость исчезла с её лица, когда она заговорила о невыносимой скуке, которую наводила на неё жизнь в монастыре. Она перешла даже к очень грустному настроению духа, когда внезапное движение сестры Схоластики, предвещавшее её пробуждение, напомнило девушке, что разговор скоро должен быть прекращён.

— До свидания! — сказала она. — Не уезжайте из Парижа без моего письма к братьям.

С этими словами она протянула свою крошечную руку сквозь решётку, как уже сделала это тогда, как полагала, что видит перед собою Валентину. Морис взял протянутую ручку, но вместо того, чтобы её пожать, быстро поднёс к губам, прежде чем старая привратница настолько протёрла глаза, чтобы заметить его поступок. Камилла слегка вскрикнула, подобно испуганной птичке, и исчезла во мраке, в который погружена была остальная часть приёмной.

В течение недели толстый капуцин и его племянник целых пять раз приходили в монастырь визитандинок. Такие частые посещения надо было чем-нибудь оправдать в глазах настоятельницы. Дом Грело велел ей передать, что герцог Орлеанский очень озабочен здоровьем своей молодой протеже, которая действительно со времени первой встречи с Лагравером чувствовала себя не совсем хорошо, однако не так и худо, чтобы не быть в состоянии сходить в приёмную.

Валентина внушила Камилле такую дружбу к своему брату, что о смущении, свойственном робкой молодой девушке в присутствии человека, ей чужого, не могло быть и речи. С Морисом, вся жизнь которого с самого детства была ей хорошо знакома, Камилла не испытывала ни малейшей робости: она обращалась с ним так же свободно и непринуждённо, как с сестрою, на которую он походил. Со второй встречи ей уже казалось, что она воспитывалась и росла с ним вместе точно так же, как со своей мамочкой-сестрицей. Кроме того, Камилла, подобно всем пансионеркам монастырей, питала в душе поэтическую мечту о прекрасном молодом кавалере, который избавил бы её от затворничества в мрачных стенах, умоляя об одной лишь награде — любви. Она вполне была подготовлена поддаться обольщению, когда дружба Мориса вдруг превратилась в пылкий порыв страсти.