Читать «Осада Монтобана» онлайн - страница 10
Жюль Ковен
Он хрипел, на губах его была пена, он сходил с ума от адской любви. Когда, задыхаясь, он должен был замолчать, чтобы перевести дух, дверь гостиной отворилась и затворилась с шумом.
«Это ветер», — подумал он.
Госпожа де Нанкрей, стоявшая лицом к двери, вдруг сделалась спокойна. Мысль, что кто-нибудь мог застать его во время столь необузданного порыва страсти, заставила графа сделаться умереннее.
«Я ошибаюсь, — подумал он, — я пугаю эту горлицу моими орлиными криками. Часто сострадание составляет слабую сторону, Лукреций».
Он склонил голову и упал на одно колено.
— Простите! — пролепетал он прерывающимся голосом. — Простите за моё признание! Непреодолимая сила вырвала его из моей отчаянной души... Ваша добродетель так высока, что моя любовь, взволнованная внезапной бурей, могла... О, теперь я чувствую, что должен был показаться вам гнусен... Я был безумен! Вы так добры, так сострадательны, неужели вы не простите несчастного, преступление которого состоит в том, что он поддался только раз беспрерывной муке, раздирающей его сердце!
— Встаньте, ради бога! — с волнением сказала Сабина, потому что её искренность и доброта всегда были готовы верить выражению страдания и раскаяния. — Удалитесь, граф, и никогда не возвращайтесь в этот дом... а я забуду ваше оскорбление и скрою ваш поступок от моего мужа.
— Расстаться с вами! Не видеть вас более! — вскричал Филипп. — И это ваше милосердие!.. Разве расстояние помешает этому пламени, которое вы зажгли, гореть в моей крови! Не прогоняйте меня, не убивайте меня.
Его отчаяние казалось таким истинным, таким глубоким, что госпожа де Нанкрей попыталась сделать над собой усилие, чтобы водворить спокойствие в этой безумной душе.
— Граф де Трем, — сказала она, — после вашего поступка позволит ли мне совесть принимать человека, который стремится обесславить моего мужа и меня? Моя нежность к Рене как ни чиста и ни сильна она, омрачилась бы от соприкосновения к виновной страсти, которую я буду поощрять, если не скажу о ней моему повелителю и властелину! Поверьте, граф, не следуйте по пути, на котором вы встретите только несчастье!.. До окончания осады прекратите ваши посещения. Обещайте мне это, граф, и вдали от вас я сделаюсь вашим лучшим другом и, расставаясь с вами, уже даю вам доказательство моей дружбы, потому что протягиваю вам руку.
Эти слова, исполненные убедительной кротости, вызвали ложную улыбку на губах старого любезника, который принял за начало слабости кротость Сабины, основанной на её доверии к нему. Граф схватил протянутые к нему алебастровые пальчики госпожи де Нанкрей, продолжая стоять на коленях. Внезапная мысль мелькнула в его голове, мысль развратная, стремившаяся к достижению его цели.
