Читать «Покой» онлайн - страница 258
Ахмед Хамди Танпынар
Он стоял перед разрушенной могилой, приобретшей особенную красоту благодаря сосне, выросшей прямо из ее середины. Из надписи Мюмтаз узнал, что могила принадлежит шейху Санану Эрдибли.
— Это примерно конец правления Фатиха, — задумчиво произнес Мюмтаз. Оказывается, он стоял перед одним из самых старых жителей Стамбула. На
— Повяжите платочек, и ваше желание сбудется.
У нее уже сейчас был такой взгляд, как будто она готова продать все на свете за пять-десять монет. Мюмтаз почти расстроился, подумав, что она сейчас протянет ладошку. Однако девочка, словно что-то прочитав на лице Мюмтаза, сказала:
— Вам очень плохо. Лучше помолитесь, это помогает.
Мюмтаз понял, насколько легкими были его недавние мысли и насколько превосходящее положение он занимает с точки зрения этого маленького и больного ребенка. Мюмтаз дал мелочь маленькому мальчику, который сидел рядом с девочкой и играл с чем-то, напоминавшим человеческую кость. От девочки Мюмтаз узнал, что их в семье восемь детей, что они живут в доме в нижней части Меркез Эфенди, что мать их — прачка, а сами они добывают себе пропитание таким способом.
— Разве есть у Ихсана право? Жизнь требует от меня разума и, возможно, борьбы. Это все никак не связано с сантиментами! — Внезапно он почувствовал, как в нем растет протест. Неужели забыть Нуран было обязательным условием? Зачем же ее забывать, зачем было обкрадывать себя?
Он брел под палящим солнцем, обтирая пот и разговаривая сам с собой. Теперь он испытывал ненависть к Ихсану:
— Зачем я должен забывать Нуран, ради этого ребенка и ей подобных? А будут ли они сами в своей жизни способны на такое самопожертвование?
Он словно бы видел вокруг себя, до самого горизонта, совершенно неведомое и незнакомое человечество, готовое переступить через любую культуру и опыт, завистливое к любой правде, отдавшееся на волю страстей, грубое и жестокое.
— Но есть ли у меня право требовать от них самопожертвования? Если я пожертвую собой, разве я не сделаю этого от всего сердца?
Он прошел через незнакомые ему до сих пор ворота в крепостной стене. К нему тянула руку армянка, сидевшая на земле у крошечной бетонной полицейской будки:
— Сынок, дай руку, помоги встать!
Мюмтаз сначала посмотрел на нее, словно говоря: «А тебе обязательно нужно встать?» — и только после этого протянул ей руку. Старуха с трудом поднялась.
— Здесь неподалеку есть церковь… Святое место. Бедное, но если у тебя есть желание, то принеси там обет, и оно сбудется. Я иду туда!
Мюмтаз зашагал по улицам, которые напоминали скорее куски пустырей, мимо домов из ракушечника, похожих на пустые коробки.
«Да, те, кто хотят устроить свою жизнь, должны щедро пожертвовать долю от себя». Однако мысли о Нуран заставили его повторить про себя это предложение совсем по-другому: «Те, кто любят по-настоящему, любят, не ожидая взаимности».
