Читать «Покой» онлайн - страница 257

Ихсан сделал неопределенный жест рукой:

— Не обращай внимания, пройдет, — сказал он, а потом добавил то, что хотел сказать на самом деле: — Я вижу героев твоей книги в свете их собственных чувств. Ты ведь переносил на них то, что ожидал увидеть в собственной жизни. Ты любил их не за них самих, а ради самого себя, в твоей собственной жизни. Если бы ты искал их характеры в проблематике выбранной тобой эпохи, тогда бы все изменилось. А ты попытался создать целый мир вокруг одного человека.

Мюмтаз присел на краешек стула и внимательно слушал его.

— Это так, но я был занят проблемами.

— Нет, ты был занят только Нуран, — лицо Ихсана внезапно смягчилось. — И это было совершенно естественно. Ты прошел через опыт, через который суждено пройти каждому. И сейчас ты вступишь в настоящую жизнь. Тебе нужно быть не человеком чувств, а человеком разума. Суат уничтожил себя, потому что препятствовал вашему счастью. У нас нет никакого права считать что-либо своей судьбой. Жизнь столь просторна, а вокруг человека столько всего. Чтобы познать все это, мы должны быть свободными в наших мыслях и в нашей жизни, — а затем, понизив голос, добавил: — Будь человеком разума, который способен нести ответственность. Взрасти ее в себе, словно дерево. Работай над ней терпеливо и внимательно, как садовник.

— Ты знаешь, что ты меня обвиняешь?

— Нет, не обвиняю. Нуран довела тебя до определенного начала. Другие люди приходили к этому началу иным путем. Это не так важно. Но пусть мысль о ней теперь не будет для тебя препятствием. Многое в человеке не терпит опоздания. Люди похожи на колодец. В этом колодце можно утонуть. Нужно пройти сквозь все это и идти дальше. Попробуй игры свободного разума вокруг одной идеи.

Однако Ихсану не удавалось понять одного. Мюмтаз все никак не мог посмотреть на любовь к Нуран только лишь как на определенный опыт. Эта любовь стала частью его жизни, и к тому же значительной частью. С ней он испытал состояние обожествления духовной любви и физической, то, что удается совсем немногим людям. Это было его собственное счастье, и он был не согласен жертвовать им ради чего-либо. Уходя от Ихсана, он подумал: «Меня никто не понимает. Меня совсем никто не понимает».

В тот день он до вечера бродил у крепостных стен. Он шагал, с головой погрузившись в страдания от того, что он покинут, несчастен, далек даже от самого себя и сам не сознает свою усталость. Иногда реальность открывалась перед ним, и тогда он говорил:

— Я напрасно упрекаю Нуран.

Это шло от его чувствительности. Сентиментальность была тем самым слабым звеном, из-за которого обрушилось все здание.

— Все мы сентиментальны, — говорил он. — И я сентиментален, и Ихсан, и Суат… Поэтому у нас ничего не получилось. В нас есть что-то, что действует разлагающе на человека.

Из-за всех этих рассуждений ему удавалось по черточке искажать лик поистине чудесной любви.

— Чего бы только не смогла сделать эта любовь в более уравновешенном человеке. — Внезапно Мюмтаз замер. — Но смогла бы она любить более уравновешенного человека? И смогла бы быть любимой?