Читать «Покой» онлайн - страница 204

— Ты, дружок, стучишься в неверную дверь. Искусство создают другие. А мы лишь молимся. Ты знаешь, в некоторых братствах не то что произведения создавать, но даже собственное имя писать на могиле запрещается.

Вот это был настоящий Восток! Мюмтаз считал, что Восток — это и неизлечимая болезнь, и одновременно неиссякаемая сила. А Эмин-бей был последним наследником людей, которые в своем чудном самоотрицании погасили любую малейшую вспышку своей индивидуальности, если только это было в их силах.

Жизнь Эмин-бея была очень чистой и простой. Бóльшую часть ее он провел под строгой опекой своего старшего брата. Он не употреблял спиртное и не курил; он не страдал никакой неумеренностью. Вскоре все заметили, что он говорит как бы языком своей особой культуры, обращая внимание только на очень простые вещи. О многих дервишах ходило множество анекдотов: об Азизе Деде, о его учителе Нейзене Хюсейни-эфенди, о Джемиле-бее, о Зекаи Деде и о дервишах, живших в давние времена. Говорили, что Азиз Деде, учитель Эмин-бея, был строгим целомудренным привередой, к тому же толстяком, но при этом почти не умел читать и писать. Однажды он увидел, что тростниковый калам, который он опустил в чернильницу, чтобы что-то написать, вышел без чернил, и, узрев в этом высший знак, он решил, что к Аллаху нужно обращаться не на языке письма, а лишь в сердце и в разуме. Говорили, что он играл на нее, сидя на одном месте и положив ней на свой огромный живот, который делал его похожим на величавых мулл нового времени.

Рассказывали, что однажды вечером он вошел в большую кофейню на пристани Бейлербейи выпить чашечку кофе и после того, как некоторое время задумчиво смотрел на море, воспылал божественной любовью и начал импровизацию на нее. Так как он играл, закрыв глаза, горевшие в тот момент под черными густыми бровями, словно угли, он не видел, что кофейня постепенно заполнилась и что вокруг его столика, за которым он сидел, охваченный вдохновением, собрались люди, привыкшие проводить вечера в этом месте. Они слушали затаив дыхание, а официанты, чтобы не беспокоить Деде, проходили мимо на цыпочках.

Когда импровизация закончилась и Азиз Деде увидел вокруг себя толпу, держащую в руках стаканчики ракы, он подскочил. Всякий раз, когда рассказывали этот анекдот, его заканчивали следующими словами, приписываемыми Азизу Деде:

— Друзья, я испытал такой стыд, что три дня не выходил из дома, и еще целый месяц боялся случайно встретить своих почитателей.

Вместе с тем ученик Азиза Деде не возражал против питья ракы, когда все садились за стол. Он только говорил: «Слишком сильно не отвлекайтесь, когда будете играть. Сегодня я испытываю сильное воодушевление… Не каждый день встречаешь Тевфик-бея! Смотрите, Джемилю пить не давайте, а то он собьется, когда будет играть…» Когда он это говорил, в его глазах светился смех. Он и в самом деле очень любил Джемиля. Так что сегодня все они пришли по его просьбе и были хорошо подготовлены. Джемиль сказал ему, что Мюмтаз очень любит «Ферахфеза» и «Султанийегях».