Читать «Ровесники: сборник содружества писателей революции «Перевал». Сборник № 4» онлайн - страница 65

Николай Дементьев

В двери трамвая врываются будни…

В двери трамвая врываются будни В мокрых калошах и в мокрых плащах, Говор и гомон… Но я ли забуду Тебя в синем кэпи и в блестках дождя. Между голов только синь словно небо Над маленькой солнечной головой. Но все изменилось — и где я, и где мы, Все как и было — и нет ничего. Уже над ресницами — голубоватый, Свет ослепительный режет и жжет И под ногой у вагоновожатого Поймана птица и птица поет. Мчится трамвай, он летит перекрестками, Путь золотой от разбега горит, Звон жестяной у него под колесами, Плещет, как море, как море гремит. И не поймешь — ночь или утро то, Летний закат или вешний рассвет Но лепестками из рук у кондукторов В вихре летит за билетом билет. Ветер лесной и трава полевая, Косы, как солнце, как небо глаза. Слушай, приблизься ко мне, дорогая, Сядь, прекрати эту гонку трамвая — Время очнуться и время слезать. Будни врываются снова и снова, Воздух опал и колеса скребут. Брось мне полвзгляда, полсмеха, полслова. Ради минувших, как ветер, минут.

ПО БОЛЬШАКАМ И ПРОСЕЛКАМ

Путешественник

Безыменные земли

I. СОСНОВАЯ ГЛУШЬ

Деревня в Костромской глуши, ранняя осень.

И все, сопутствующее началу осени — и ночи, преисполненные звездного света, и дни, налитые солнцем, и деревенское затишье, и выжатые поля, — все, казалось бы привычное и знакомое, пленяет нарядной, всегда чудесной новизной.

Деревня, называемая «Безымяновкой», заброшена в далекую, почти непроезжую глубину древнейшего российского уезда, в звонкую зелень его вечного мрака, в густоту столетних, пышных и гулких сосен. Бор, с двух концов замыкающий деревню, очень стар и почти дремуч: в нем есть глубинные, медвежьи овраги, встречаются нежданные чистейшие озера, на которых кочуют великолепные — стремительно скрывающиеся лебеди, а в моховых болотах бора, в их потаенных, недоступных окраинах попадается прекраснейший, повсеместно вымирающий зверь, тяжкорогий, голубовато-сизеющий лось.