Читать «Скрамасакс» онлайн - страница 128

В голове прозвенел звоночек — что-то меня насторожило, но, не поняв причины, я отмёл его в сторону.

По щекам непроизвольно вновь побежала слезинка. Я пребывал всё в том же состоянии, которое резко контрастировало даже с изменённым. Внезапно девятым валом накатило всеобъемлющее умиление, и под воздействием душевных переживаний, с губ сорвалось:

— Грешен я, Владыко… — комок встал в горле. И после недолгой паузы, взяв себя в руки, я выплеснул на священника, в форме исповеди, всю свою жизнь.

Всё рассказал — без утайки да стыдливого украшательства, даже то, что давно позабыл, как сие вспомнилось — не знаю. А когда батюшка вынул, спрятанную под тулупом, епитрахиль, возложил её мне на голову и разрешительной молитвой отпустил грехи, я почувствовал себя заново рождённым и мало что соображая, медленно поднявшись, как сомнамбула направился к выходу.

Часть вторая:

Глава 1. Монахи

— Вставай владыка… давай… осталось совсем чуть-чуть — наклоняюсь к Феофану и из последних сил поднимаю измученного старца. Закидываю его руку на плечи, обхватываю за пояс, и мы продолжаем движение к спасительным скальным нагромождениям. Ноги, оставляя предательскую борозду, по колено вязнут в снегу. Преследователям не составит труда, после того как они раскусят обманный манёвр Василия, найти беглецов, то есть нас, по вспаханному валенками, девственно чистому снежному ковру.

"Ба-бах…" — гулкий звук далёкого выстрела, перекрывая бешеный стук сердца, доносится до слуха. Феофан, свободной рукой перекрестившись, шепчет:

— Упокой Господи душу убиенного инока Василия…

— Да нет… — хриплю в ответ, осипшим горлом, — Пугают, наверное…

— Василий это… точно знаю, — с придыханием, перечит владыка.

Правая рука занята не очень-то тяжёлой, но вызывающей доверие ношей, за время нашего короткого знакомства, Феофан показал себя как истинный прозорливец, и я крещусь левой: "Уж лучше так, чем вообще никак".

Василий был славный малый. Впрочем, не такой уж и малый, даже совсем наоборот. Типичный русский богатырь — воин Христов, под два метра ростом, косая сажень в плечах, а вот лицо — добродушное, открытое, с вечно смеющимися глазами. Даже когда он стоял сосредоточенным на молитве, взгляд его оставался задорно — озорным, что поначалу меня несколько смущало. Как известно, глаза — зеркало души, так вот — монах Василий, этому постулату соответствовал полностью.

"Сколько ему было?.. лет двадцать пять, скорей всего — меньше".

Владыка оступается, я, неимоверным усилием, не позволяю нам упасть. Скалы приближаются, но очень неспешно. Мы словно пингвины, настырно пробираемся сквозь снежную пелену к вожделенной цели. Даже у меня, силы и то на исходе, а что говорить о старике. Погоня длится давно, как только зимнее солнышко мазнуло по верхушкам заснеженных сосен, так и началось, сейчас же далеко за полдень, практически ранний вечер.

"Быстрей бы закончился этот чёртов день, — промелькнула мысль, — В темноте есть шанс уйти".

— Не поминай рогатого, не к добру это, — сквозь отдышку, слышу голос старика и уже не удивляюсь, что ему известны мои тревожные думы. Удивлялки закончились ещё в Серафимовой землянке, где, как я вышел из комы, мы напрасно прождали старца неделю.