Читать «Халхин-Гол. Граница на крови» онлайн - страница 115

Семенов взглянул на Новикова и спросил:

— Что это значит, капитан?

— Комбат прислал солдата с просьбой продержаться еще минут десять-пятнадцать.

— И что это нам даст?

— А вот этого комбат не сказал. Что у нас перед районом?

— Танки. Они медленно, но верно подходят к рубежам.

— Много?

— Две линии. Шесть или пять «Чи-Ха», во флангах по два «Оцу». Сзади броневики, но их плохо видно.

— Расстояние от танков до передового рубежа?

— Метров пятьсот.

— Прямая наводка.

— А нам нечем жечь их, кроме последнего Т-26 и броневика в капонире. Но почему комбат просит продержаться всего десять-пятнадцать минут? Что будет потом?

— Это-то мне и непонятно.

Новиков взглянул на красноармейца Иванова и приказал:

— Будь в траншее у КНП!

— Слушаюсь! — заявил тот и вышел из блиндажа.

Танки встали на рубеже огня прямой наводкой и начали стрелять по позициям советско-монгольской тактической группы. Вышел из-за сопок Т-26, ударил из пушки и убрался обратно. В первой линии японских танков загорелся «Чи-Ха». БА-10 выстрелил из капонира, и его башня, выступавшая над укрытием, тут же разлетелась на куски.

Отстрелявшись, танки продвинулись еще на сто метров и перестроились. Теперь вся японская техника наступала двумя линиями по шесть машин, причем «Оцу» в основном находились во второй из них.

Из-за укрытия вновь появился Т-26, выстрелил и отошел. На этот раз снаряд не попал в цель. Впрочем, и японцы не успели дать по нему ответный залп. Лишь станковые пулеметы с господствующих высот обстреляли сопку, ближнюю к КНП, но никого не задели.

В ходе обстрела никто не заметил, как над укрепрайоном на большой высоте прошли два советских истребителя И-16. Они никого не атаковали. Пилоты проводили воздушную разведку, узнали все, что им требовалось, и быстро убрались на запад.

Две линии японских боевых машин пошли на укрепрайон.

По траншее пролетели команды:

— Приготовить противотанковые гранаты!

Появились подрывники, среди них сержант Максимов. Бывший полковник сам назначил себя смертником. У этих отчаянных ребят, которые готовились выйти на танки с ручными гранатами, шансов выжить практически не было.

Открыли огонь пулеметы ПД. Им удалось отсечь пехоту от второй линии танков, положить не менее взвода японцев. В ответ с сопок ударили станковые пулеметы противника.

Новиков на КНП взглянул на часы, на старшего политрука и проговорил:

— Ну что, Юра, прошло семнадцать минут, а комбат просил десять-пятнадцать. Мы продержались дольше. Видимо, что-то у Филатова не сошлось. Придется принять последний бой.

Политрук ответил спокойно:

— Что ж, последний так последний. Вместе пойдем?

— Вместе, Юра, и умирать веселей!

— Нашел тоже веселье.

Офицеры извлекли из кобур ТТ, приготовились к бою, собрались на выход и тут услышали нарастающий гул. Это работали моторы самолетов, но звук был какой-то странный, незнакомый.

Старший политрук выбежал в траншею, взглянул в небо.

— Ух, ты!

— Что, Юра?

— Гляди, наши бомбардировщики объявились!

Новиков подошел к политруку и увидел в небе, на высоте метров в пятьсот советские бомбардировщики с двумя двигателями на крыльях, АНТ-40. Эти самолеты имели по четыре пулемета ШКАС. Но главное состояло в том, что они несли в отсеках по шесть стокилограммовых бомб и развивали довольно высокую скорость — до четырехсот пятидесяти километров в час.