Читать «Сказки Миёко Мацутани» онлайн - страница 87
Миёко Мацутани
— Вылетела из Гремучей горы!
— Правильно, значит, говорят: улетит Огненная птица из горы — быть деревне счастливой.
— Да, это правда! — закричал Таро. — В Гремучей горе запрятано золото. Огненная птица оставила его нам!
— Да это Таро! Таро!
Из толпы выбежали мать и отец Таро. Крепко обняли сына:
— Вернулся, сынок!
Какой большой стал! А у нас всё в порядке. Куро тебя дома ждёт. — И мать заплакала от радости.
Люди смотрели на Таро, на небо и молчали, поражённые всем происшедшим.
А Огненная птица, испуская радужный свет, снова крикнула:
— Таро! Я улетаю! Какое счастье летать в огромном небе. Передай привет Деду — Новый год!
— Ладно, передам. Будь здорова, Огненная птица!
И Таро помахал рукой Огненной птице, которая удалялась за хребты гор, становясь всё меньше и меньше.
Тут кто-то тихо засмеялся:
— Эй, Таро! А я здесь. Завтра Новый год. Вот я и пришёл к вам в деревню.
Это был Дед-Новый год. Прищуренные глаза его весело смеялись.
— Молодец, Таро! Вернулся, как обещал — ровно через три года.
— Мне много надо вам рассказать, Дед-Новый год.
— Ну что ж! Ночь впереди. Поговорим! И с Белым коньком попрощаемся.
* * *
Всю ночь напролёт горели в деревне костры и неслась по горам песня:
А потом Таро и девушка сыграли весёлую свадьбу. И стало в деревне прохладно от нежного ветерка ведь рухнула Гремучая гора, заслонявшая её от ветра. И родились там злаки, и золота много добывали — стала жизнь у крестьян богатая и счастливая.
На этом и сказке конец.
Булка цвета лисьего хвоста
フォックステールカラーパン
Текст и иллюстрации воспроизведены по книге:
Булка цвета лисьего хвоста
Нон-тян знакомится с лисёнком Коном
Нон-тян увидела лисёнка Кона на лесной поляне в горах.
Снег уже совсем стаял, и буковый лес вокруг полянки оделся в бледно-зелёный наряд. Сверкала свежая хвоя лиственниц. Дикие голуби глухо ворковали от удовольствия: «Бу-бу-бу…».
На поляне цвели весёлыми облачками голубые цветы инуфугури — будто синее небо опрокинулось на землю, — звенели в свои звоночки колокольчики.
Налетел ветер, и пушистые одуванчики поспешно подняли головы, а между ними, мелко дрожа крылышками, летали пчелы.
Нон-тян рвала одуванчики. Её сильно клонило ко сну, — всё кругом было таким сонным и тёплым.
Но что это? На полянку вдруг прилетел ярко-красный воздушный шар, и тут же чей-то тонкий голосок сказал:
— Подожди, красный цветок, не улетай!
Нон-тян не услышала толоса — её занимал воздушный шарик. С тех пор как она приехала из Токио и поселилась с папой-художником в этих горах, она ещё ни разу не видела здесь воздушного шарика.
Нон-тян бросилась к шарику и стукнулась обо что-то твёрдое.
— Ай! Больно! — заплакала она, но, всхлипнув разок, умолкла. Нон-тян была совсем взрослой девочкой, ходила в первый класс деревенской школы, и плакать было стыдно.
И тут она подумала: «Странно! Воздушный шарик такой лёгкий, а стукнул так больно».
Нон-тян вытерла глаза и оглянулась. И в тот же миг подскочила на месте: рядом сидел маленький лисёнок и плакал. Он плакал, всхлипывая, совсем как она. Нон-тян поскорее вытащила носовой платок и вытерла ему слезы. А заодно и всё лицо.
