Читать «Чабанка» онлайн - страница 7

— …Лора, ты посмотри, ведь ты тоже была здесь дважды! Слева был штаб, помнишь? В этом же здании казарма третьей роты и медпункт, справа — УНР, дальше налево — первая рота, направо — наша, четвертая. Справа за казармами плац, столовка с буфетом, кочегарка, склады, неработающая баня и нами уже достроенный клуб.

— Ген, поехали. Ребята ждут уже.

Ну ничего, сейчас Сашку встречу, ему расскажу, вот он удивится, не поверит. А завтра вместе с ним сюда приедем и навспоминаемся. Момента, когда я ему выложу эту новость, я ждал, так сказать, в предвкушении.

И вот после обмена положенными приветствиями, похлопываниями и поцелуями мы уже в ресторане, водочка и закусочка на столе, по первой… — и момент настал:

— …Саня, представляешь?!!!

— Да, ты что? — довольно равнодушно, и глаза, глаза опустели и даже стали злыми.

— Ты чего?

— Сейчас я так думаю, что у меня украли два года моей жизни.

А я не согласен!

1984 год

Киев

20 июня. Среда.

…предпоследний экзамен летней сессии четвертого курса физического факультета Киевского Государственного Университета…

21 июня. Четверг.

…моя свадьба с Ларисой…

22 июня. Пятница.

…последний экзамен на сессии…

25 июня. Понедельник.

«…прибыть к шести часам утра с вещами к зданию районного военного комиссариата»

— Вот это жизнь, пацаны! Бурлит, как смола в аду, — этими дурацкими словами слегка нервно я прощаюсь с друзьями раним июньским утром под райвоенкоматом. Сил прощаться с Ларисой нет, она все время плачет, а плакать ей нельзя — через полгода у нас будет ребенок.

Военкомат. Здесь еще все знакомое и родное. Я — ветеран призыва! Военком обещал таким как я выписать специальные медали. За спиной 12 призывов. Мне скоро 24 и на тринадцатый призыв меня таки, как тогда говорили, загребли. Старые спортивные травмы, позвоночник, мигрень и сотни медицинских комиссий — все позади, в этот год загребли всех подчистую. Ей-Богу, сам видел:

— Годен к строевой! — председатель городской комиссии.

— Как к строевой? У него же пальцев нет на правой руке! — захихикала медсестра.

— Стрелять может. Указательный же есть. А мастурбировать в армии по уставу можно и левой. Ха-ха-ха!

В очереди впереди меня, перед финальным длинным столом городской комиссии, в огромной комнате на ДВРЗ стоял худющий парень. Я его уже знал, его звали Сережа и он был полностью больной на голову. Пару лет назад он циркуляркой наискосок отхватил себе пальцы на правой руке под таким углом, что указательный был цел, а мизинца вовсе не было. Сережа был добрый парень, но каждый, кто смотрел в его глаза, понимал, что Сережа безумен. И не нужны были результаты анализов со всех тех «дурок», на которых он лежал. Даже сейчас, среди всех нас он выделялся огромным, совершенно сумасшедшим членом, а мы все были в трусах. Последним перед комиссией врачом в этой же комнате был хирург, он приказал снять трусы, а вместо приказа надеть трусы, он только сказал «следующий». Вот Сережа и смешит медсестер.