Читать «Доброключения и рассуждения Луция Катина» онлайн - страница 144
Борис Акунин
– Положим, ничего такого с крестьянами мы не чинили, но манифест составлен сильно, – поделился Катин с женой впечатлением от услышанного.
– Скоты, – кратко ответила Полина. – Ты гляди, что они делают!
Как только чтение бумаги закончилось, Агап махнул рукой, и крестьяне кинулись на добычу.
Началась свалка, почти сразу перешедшая в драку. Бабы не могли поделить, рвали на куски Полинины платья, мужики колошматили друг друга за охотничьи ружья, сапоги, стулья. Кто-то вопил, кто-то захлебывался руганью. Замахивались и опускались кулаки, на траве шевелилась и рычала куча-мала.
Агап покатывался от хохота, покрикивал:
– Круши, голытьба! Костей не жалей! А ну, кто ловчее!
Он был одет богато. На кафтане золотой позумент, сабля в серебряных ножнах, за шелковым кушаком два хороших пистолета.
Наконец от имущества остались только книги да древко гартенляндского флага, висевшего в кабинете хозяина. Полотнище содрали – видно, бабам на платки, девкам на ленты. Еще никому не воспонадобились глобус и портрет Дидерота, разодранный и без рамы. Но шуму меньше не стало. Крестьяне бились между собой, и пожива переходила из рук в руки.
Агапу потеха прискучила.
– А ну, хлопцы, шугай их, пока не переубивались!
Казаки с гиканьем, с бранью, с нагаечным свистом кинулись на крестьян. Те бросились врассыпную, уволакивая кому что досталось. Один – плотник Миха, которому Луций когда-то привез из города набор хороших инструментов, – остался с пустыми руками. Он подобрал земной шар, повертел в руках, плюнул, швырнул оземь, а после изрубил топором.
– Зачем?! – дернулся Катин.
Но Михе этого показалось мало. Он стал хватать книги и одну за одной, с ожесточением, кидать в огонь.
– Я совсем не понимаю людей… – убито пробормотал Луций.
– Чего тут понимать? – Жена скривила губы. – Когда человек решает быть скотиной, ему трудно остановиться. Бог с ними, с книгами. Скорей бы оно окончилось.
А дело шло к концу.
Колченог вытянул из пламени корягу.
– Я щас запалю костер побольше энтого!
Швырнул горящую деревяшку под стену дома. За нею вторую, третью.
– На кой дом-то жечь? – заволновались мужики.
– Чтоб духу дворянского не осталось!
Есаула стали уговаривать:
– Брось, Агап. Дом справный. Там школа, там обчество собирается.
– Обчество? Школа?
Колченог обернулся. Его рожа пошла судорогами.
– Ребята, гони отседова сиволапых! Чтоб до села с визгом бежали!
Казаки снова схватились за плетки, но теперь били не по воздуху, а по головам и спинам.
Толпа ринулась наутек. Преследователи не отставали – гнали ее, хлестали, пинали, улюлюкали.
Скоро перед домом остался только Агап. Он снял пояс с пистолетами, положил на землю. Скинул кафтан, засучил рукава, и один стал таскать под стену дома хворост.
Демон разрушения, вот это кто, подумалось Катину. А может, жрец злобной богини Фурины, устроивший в ее честь празднество-фуринайю.