Читать «Доброключения и рассуждения Луция Катина» онлайн - страница 142

Уже идут, понял Луций. Флогистон обжег его изнутри своим судорожным пламенем, но верх, как всегда в опасную минуту, взял Рационий.

– Благодарю тебя, Груня. Ты сама уходи. Чтоб не увидели. Парком, – отрывисто сказал Катин девочке. А жене крикнул: – Одевайся. Я заседлаю Букефала и Цирцею. Коляску не успею.

И побежал к конюшне. Она встретила его теплом, конским запахом, фырканьем из темноты. Накинув седла – наскоро, без потников – и кое-как затянув подпруги, надев уздечки, Луций потянул лошадей к выходу. Они не упирались, но шли неохотно, всхрапнули на яркий свет луны.

Перед домом ждала Полина. В руке она держала какой-то узел.

В дальнем конце прямой аллеи зашумели голоса.

– К воротам уже нельзя… – Луций быстро соображал. – Возьмем влево, через парк, к боковой калитке! Садись в седло.

Она не послушалась.

– Поздно. Услышат, пустятся в погоню. Поле лунное, увидят. И боюсь я скачки. Не выкинуть бы…

– Ты права. Что же делать?

– Стегни лошадей, сильней! – сказала жена. – Пусть заржут и поскачут через заросли. Те подумают, это мы. Пустятся вслед. Выиграем время.

– А мы куда?

– Вниз, к реке. Уйдем на лодке.

С обрыва вниз, к причалу, вела лестница, а там, в самом деле, привязана лодочка для речных прогулок.

– Умница, – восхитился Катин. – Беги. Я за тобой. Только захвачу одеяло. На реке будет холодно. Тебе простудиться еще хуже, чем растрястись.

– Одеяло здесь. – Она показала узел. – Еще каравай хлеба и фляга рома, согреться. Лупи!

С размаху он хлестнул сначала Букефала, потом Цирцею. Оскорбленные такой несправедливостью, благородные животные громко выразили протест ржанием. Он стегнул сызнова – тогда вскинулись, рванулись в тьму.

– Уходим!

Они бросились на крыльцо в дом, чтобы пробежать его насквозь, к задней двери.

А на подъездной площадке уже стучали копыта.

– Леском скачут! – крикнул визгливый голос.

Другой, басистый, ответил:

– То пустые кони, дура! По стуку не слышишь? Здесь они. – И громче, во всю глотку. – Эй, Карогда, шевелись! Весело́ будет!

Уловка не сработала…

За домом Луций увидел, что до обрыва им не успеть. Широкая лужайка была вся залита луной. Увидят из окна, побегут следом. Или просто застрелят.

– Туда!

Он показал на поленницу дров.

Еле успели за нее спрятаться, как дом наполнился шумом. Там грохотали тяжелые шаги, что-то рушилось и трещало, за стеклами мелькали тени.

– Нету! И здесь нету! – орали голоса. – Убегли!

– А и бес с ними, – отозвался все тот же бас. – Волоки всё добро на лужайку, делить! Там, вишь, дрова. Запалим огонь, светло будет!

– В кусты! – шепнул Катин. – Быстрей! Держись тени!

Пригнувшись, они перебрались в шиповники. Луций придерживал ветки, чтобы жену не ободрали колючки, о себе не думал, и скоро всё лицо саднило от царапин. Пустяки!

– Сейчас они разожгут костер, и ничего вокруг не будут видеть, – тихо сказал он. – А мы еще дождемся тучи.

Хватило бы двух-трех минут темноты, чтобы вылезти из укрытия и потихоньку, краем лужайки, перебраться к лестнице. Бог даст, не заметят.

Дом и поляна озарились багровым, прыгающим светом. Дрова занялись быстро. Пламя побежало по сухому дереву, застреляло, взметнулось. Вокруг стало светло, как днем.