Читать «Залежь» онлайн - страница 2

Фекла кормилась поденщиной, ни скотинки, ни животинки сроду не держала, снастей никаких, кроме больших рук, не имела, и дед Ипат степенно выжидал, пока она сама не скажет, зачем пожаловала к нему со своей дерюжкой, но дождавшись, не поверил, почел за шутку и шуткой же и ответил:

— Я бы тебе, деваха, не только люльку — и ляльку бы ишшо сообразил бы, да вишь каких два препятствия у меня, — показал он ложкой сперва на ворох рвани под порогом, потом на бабку Хомутиху.

Не поверила и Хомутиха:

— Не собирай-ка ты, не собирай всякую ахинею. Зыбка ей понадобилась. С какого ветру?

С какого ветру — Фекла не сказала, да деревня-то теперь ведала бы уж с какого. А вот и не ведала. Выносила девка за зиму дите под полушубком, и не заподозрил никто. И только когда Фекла, сделавшись белее стены, опустилась на сундучишко и застонала, поняли старики: не до шуток ей.

Вылизал дед Ипат щербатую ложку изнутри, обиходил снаружи, положил черепашкой и затаился, глаз не сводя с нее, будто ложка его уползти могла.

— Ладно, мать, не стони. Будет вам к вечеру зыбка. И зря ноги не дергай по грязи. Изла́жу — принесу. Либо сам, либо старуху турну. Кого хоть произвела-то на свет божий?

— Сына. Федю.

Ох уж и поахали же, посудачили мужние бабенки, поелозили задами по теплым завалинам, поисходили слюной.

— Ну Фекла, ну Фекла. Огудала кого-то. Не твоего, Секлетинья?

— Твой тоже хлюст добрый.

— Дознаемся, бабоньки, не велик город наша Кладбинка.

— По ребеночку определим. Не от духа святого, должен же он смахивать личиком на кого-нито.

Отыскивали заделье и одна по одной стекались мутными ручьями к Феклиной избе, но мальчишечка был весь вылитая мать, и сколько ни увивались они около зыбки, тайна оставалась тайной. Не мытьем, так катаньем решили взять.

— Ты чем это, девонька, думала? Кто вас кормить будет?

— Сами прокормимся. Вода есть, хлеба найдем.

— Хлеб — не назем, на задах не валяется. Его заработать надо.

— Заработаю.

— С ребеночком у сиськи? Не-е-ет. Подавай-ка ты, Феклуша, на алименты. Пусть поплатит.

— Кто?

— Тебе лучше известно…

— Ах, вон вы куда гнете. А ну, пых отсюда все! Нюхаете ходите!

Выгребла Фекла сплетниц из избы, смела подолом с крыльца и кукиш о кукиш стукнула.

— Вот у меня где ваши алименты! Алименты я сама готова платить тому-этому за то, что и у Феклы, — слышите вы, подшкурницы, — и у Феклы Чамихи теперь тоже есть семя, которое пустит корни и продолжит наш род.

Но семя это оказалось легким, и как улетело по ветру недозрелым, так с тех пор и нет его. И не было для Феклы позора хуже. Без мужа родить не посчитала за позор, а это позор. Свилась и умотала с глаз людских долой. С нового места жительства Фекла, переборов себя, написала-таки сыночку, и письмо то стало последним, так как оттуда отпечатали ей, что Ваш сын Федор Чамин уволен по статье и в адресном столе не значится. На том все и кончилось.

Федька никаких таких тонкостей своей биографии не знал. Федька не знал даже толком, в каком краю искать свою Кладбинку: в Сибири или в Северном Казахстане. Но если родную деревню забыл, где она, то уж наверняка знал и помнил Федька, что все указательные пальцы, сколько ни есть их в деревне, все в его спине будут: