Читать «Залежь» онлайн - страница 125

— Из Железного. А как вы узнали?

— Мне, Анатолий Карпович, по Уставу партии положено знать не только где какие люди, но и где какая вода. Полюбуйся на красавцев, — показал он на трактора. — Как женихи.

Правофланговым стоял трактор Ивана Краева. Крутолобый, мощный, в алых лентах, с пионерским знаменем над мотором.

— Он первую борозду кладет?

— Он. А это… ничего, что парторг первым пойдет?

— Это хорошо даже. Парторг и должен первым идти. Умывайся, люди ждут.

Трактористы и плугари, обе смены, стояли, окружив плуг, а Храмцов лазил под ним и по нему, проводя последнее занятие полевых курсов, и показывал, как надо держаться на сиденье, как регулировать глубину. Потом склонялся к лемехам и вел широченной ладонью по ржавому отвалу, изображая пласт. Лукьян Максимович пахотную грамматику знал куда лучше, чем права и обязанности председателя колхоза, почему и назначил его Белопашинцев командиром тракторного отряда.

— Я, грешным делом, ночи не спал, пытался представить себе всю эту эпопею, когда геодезисты и землемеры предъявили свои командировочные удостоверения, — Грахов усмехнулся. — Веришь ли, дрожь брала. Намотаюсь за день, бывало, с топографами, упаду в постель, глаза закрою — встает она передо мной, — показал на степь, — стеной вертикальной, и не пробить, не перелезть через ту стену.

Храмцов объяснял законы оборота пласта и особенности пахоты «по целику» и посматривал на Черепанову, прицепщицу Ивана Краева.

— Всем понятно, ребята? — обращался он почему-то все время к Алене Ивановне.

Потому, наверное, что все трактористы отказывались от нее.

— Кого? Фифочку эту? Н-е-е, — комкал пилотку Саша Балабанов.

— Прицепщик с крашеными ногтями? Это ж целый парадокс, командир! Да я скорей под гусеницы лягу, чем с ней пахать. Помоложе какую — еще куда ни шло бы, — скалил редкие зубы Вася Тятин. — Я скорей с египетской мумией соглашусь пахать.

И только Иван Краев, когда Храмцов спросил, кого ему в плугари дать, сам выбрал Алену:

— Можно подружку Машину. Она женщина обязательная. С тобой бы, ясное дело, знакомей, да ничего, свыкнемся и с ней.

Алена Ивановна работы никакой не боялась. Алена в блокаду не боялась трупы соседей ночью на санках возить в похоронную команду. А плуга побаивалась. Вон он какой заковыристый и чужой. Побаивалась и потому старалась запомнить все, что говорил и показывал инструктор Лука Храмцов. И когда тот, глядя на нее, спрашивал, всем ли понятно, ребята, кивала головой.

— Идут!

— Максимыч! Кончай урок, перемена.

Храмцов разогнулся, шагнул с плуга на землю и стер ржавчину с ладоней.

— Здравствуйте, товарищи целинники, — поздоровался Грахов. — Ну что? Готовы? С праздником вас?

— Спасибо. Вас также.

— Директор настаивает, чтобы я напутственную речь сказал, а высокой трибуны не приготовили. И не надо. Самые высокие трибуны сейчас — плуг и трактор, а ораторы — вы. Вам и слово. Его давно земля ждет. Я все сказал, товарищи. В добрый путь.

В путь добрый. Трактор Ивана Краева плавно тронулся с места, и мягко ворохнулись черные пласты. И потянулась борозда. Потянулась сразу же за мнимой границей будущего поселка. Кругом целина потому что. Начинай с краю — не ошибешься.