Читать «Рыбка из «Аквариума»» онлайн - страница 104

Петр сжал кулаки, у него заходили скулы. Теперь на многое открылись глаза. Правду не спрячешь ни в какие архивы. Вон сколько ее уже вылезло наружу. Сколько народу зря положили. Не думают о нем вожди. Ни раньше, ни сейчас.

— Зачем ты это мне, дядя, говоришь?

— А затем, что я тебя, стервеца, люблю! Сидишь там, далеко от Москвы… И черт знает чем занимаешься. Мне часто снишься… повешенным, расстрелянным.

— Там нет высшей меры наказания… — Петр осекся.

* * *

Они были в кино, смотрели старый фильм «Иваново детство» режиссера Андрея Тарковского. Любе картина не понравилась, она сказала, что безумно любит «Большой вальс» с Милицей Корьюс и вообще все зарубежные фильмы. В первый же вечер Люба охотно целовалась со своим московским ухажером, но в дом не пустила, сославшись на то, что у нее ночует подруга. Договорились на следующий вечер пойти в ресторан и… тогда!

Это «тогда» произвело впечатление на Петра. Он отметил, что его соотечественницы кое-чего добились в области секса. Они не спали всю ночь. Кое в чем русская Люба превзошла мексиканку Глорию. Потом подруга Любы — Бог знает, почему так устроены женщины, — сообщила ему по секрету, что Люба часто в свободные дни ездит в Харьков, где теперь много иностранных студентов. «Она охоча до них. Мечтает замуж выскочить да уехать с Украины».

Это оставило неприятный осадок. Поразмыслив, он без труда догадался, что Люба и на него, такого «импортного», не зря положила глаз. Прилетел, мол, на побывку из дальних краев, понравлюсь ему, глядишь — замуж возьмет, за кордон увезет.

Петр сказал девушке, что приехал из Канады ненадолго, имеет семью и детей, но Любу Марченко, которой при всем желании никак помочь не может, он не вычеркнет из памяти, пока будет жить. Когда же спросил, отчего она так стремится попасть в страну «загнивающего капитала», славная Любочка, закручинившись, ответила, что все ее сверстницы мечтают только об этом.

* * *

Завтра, 2 марта предстоял отъезд на лесную дачу под Балашихой, и полковник Серко решил погулять по Москве. Солнце погожего зимнего дня еще не село, когда Петр вышел с проспекта Маркса на улицу Горького, любимый им с первых дней знакомства участок от Манежа до площади Маяковского. Особенно мило было его сердцу «Кафе-мороженое», что находилось наискосок от Центрального телеграфа и где подавали, в бедные во всех отношениях послевоенные годы, диковинный коктейль: яичный желток в рюмке с коньяком.

Оставив позади «Кафе-мороженое», ресторан «Арагви» — не менее привлекательное заведение для молодого советского офицера — и памятник Юрию Долгорукому, полковник ступил на широкий тротуар перед домом, занимавшим целый квартал, где внизу расположился книжный магазин, а наверху жили, как он знал, главный маршал бронетанковых войск Ротмистров, впавший в опалу зять Хрущева — бывший главный редактор «Известий» Аджубей, писатель Эренбург и, когда-то, любимец Сталина поэт Демьян Бедный.