Читать «Ужасная медицина. Как всего один хирург Викторианской эпохи кардинально изменил медицину и спас множество жизней» онлайн - страница 9

Потребовалось 28 секунд, чтобы удалить правую ногу Черчилля, и пациент не очнулся и не застонал ни разу на протяжении всей процедуры. Когда молодой человек пришел в себя спустя несколько минут и спросил хирурга, скоро ли начнется операция, ответом ему был вид перемотанной культи – к восторгу зрителей, ошеломленных случившимся на их глазах чудом. Лицо Листона сияло от значимости момента, когда он объявил: «Господа, этот янки-додж полностью побил бесполезный месмеризм!»

Век агонии близился к концу.

* * *

Спустя два дня хирург Джеймс Миллер прочитал студентам наспех сочиненное Листоном письмо, объявляющее, что в хирургии «зажегся новый свет». В первые несколько месяцев 1847 года и хирурги, и любопытствующие знаменитости стекались в операционные, чтобы оценить чудодейственный эффект эфира. Все – от сэра Чарльза Напьера, колониального губернатора той области, которую мы сегодня называем Пакистаном, до принца Жерома Бонапарта, младшего брата Наполеона I – хотели узреть действие эфира своими глазами.

Термин «эфиризация» был придуман газетчиками и распространялся по миру. «История медицины не знала столь оглушительного успеха, каким явилось применение эфира», – заявляла газета Exeter Flying Post.

Суть профессии хирурга после открытия эфира изменилась навсегда, но боль была лишь одним из препятствий на пути к успеху и выживанию.

Триумф Листона также отмечало издание London People’s Journal: «О, услада для всех чувствительных сердец… новость об этом достойном открытии, о могучей силе, которая сокроет от глаз, сотрет из памяти ужасы операции… МЫ ПОБЕДИЛИ БОЛЬ!»

Не менее важным для триумфа Листона было то, что в тот день в зале присутствовал молодой человек по имени Джозеф Листер. Он тихо сидел на заднем ряду театра, ослепленный и ошеломленный разворачивающимся на его глазах спектаклем. Амбициозный студент-медик, Листер осознал, выходя из здания театра на Гауэр-стрит, что сама суть его будущей профессии изменится навсегда. Более ему и его однокурсникам не придется лицезреть столь «ужасное, удручающее действо», как описывал операцию Уильям Уайлд, студент-хирург, который с неохотой присутствовал на ампутации глазного яблока без анестезии. Не будет больше тех, кто покинул операционную (как это было с Джоном Флинтом Саутом), спасаясь от невыносимых криков пациентов.

Тем не менее, пробираясь через толпу людей, которые жали руки и поздравляли друг друга с удачным выбором профессии и этой выдающейся победой, Листер остро осознавал, что боль – лишь одно из препятствий на пути к успеху в хирургии.

Он знал, что тысячелетиями угроза инфекции сильно ограничивала возможности хирурга. Вскрытие брюшной полости, к примеру, почти всегда означало летальный исход. То же касалось и операций в области грудной клетки. В то время как врачи по большей части лечили внутренние болезни – отсюда и сохранившийся до наших дней термин «внутренняя медицина» – хирурги работали на периферии: рваные раны, переломы, кожные язвы, ожоги. Лишь во время ампутации скальпель хирурга проникал в тело пациента. Одно дело – пережить операцию. Достигнуть полного выздоровления – совсем другая история.