Читать «Аппассионата. Бетховен» онлайн - страница 265
Альфред Аменда
Элеонора скрылась в клубах пара, помахав на прощанье рукой, а её место занял не перестававший кланяться князь Лихновски, умерший три или четыре года тому назад. Сама комната превратилась в театральный зал, где состоялась премьера его Пятой и Шестой симфоний. Он был пуст и напоминал чью-то огромную пасть с бесчисленным количеством кресел вместо зубов. Внезапно он заполнился зрителями. Среди них Бетховен узнал Сальери и многих других своих недоброжелателей. Они бешено аплодировали, а сменивший покойного князя незнакомец выкрикивал одни и те же слова: «Плачу крейцер, если музыканты перестанут играть эту губительную для нравов симфонию». Потом все они куда-то исчезли или утонули в сверкающих на солнце водах Рейна. А может, это была совсем другая река или даже океан, разделявший континент. Несмотря на огромное пространство, Бетховен отчётливо видел оба берега. На одном женщина и девочка держали в руках развевающиеся на ветру платки, возле другого покачивался паром, и паромщик уже подал ему, Бетховену, знак...
Но каким же образом через океан вдруг оказался перекинут мост, взметнувшийся до самого неба? По нему устремились вперёд толпы народа. Что по сравнению с этим мостом жалкий дощатый настил под Арколе, где началась карьера маленького капрала. Возложив на себя императорскую корону, он полностью обнаружил свою ничтожную натуру... Но сегодня Бетховен готов простить ему столь оскорбительный для многих поступок. У него, Бетховена, своё Арколе...
В ушах защипал заливаемый в формы металл, загремели удары кузнечного молота, сменившиеся весёлым колокольным звоном. Люди на мосту опустились на колени и воздели руки к небу.
— Dona nobis pacem — подари нам мир! — молили они. Ну вперёд же, вперёд, в страну обетованную, где нет и не будет проклятых войн.
Народу на мосту всё прибывало, он уже трещал под тяжёлой поступью, молящиеся встали с колен, и из великого множества уст раздавались вдохновляющие, зовущие вперёд слова:
Это же его Девятая симфония.
Внезапно всё исчезло, неведомая сила сдавила ему грудь, он захрипел, обвёл мутным взглядом комнату, уже никого не узнавая, и закрыл глаза.
Мальфатти приложил ухо к его груди, прислушался, потом устало поднялся и негромко сказал:
— Это агония. Но самое поразительное, у него какое-то, не боюсь этого слова, бессмертное сердце.
Теперь они попеременно вчетвером дежурили у постели умирающего Бетховена. К ним также присоединился приехавший из Граца друг Франца Шуберта Ансельм Хюттенбреннер. Сам Шуберт был настолько подавлен сообщением о близкой кончине Бетховена, что даже не смог выйти из дома.
В первую ночь Бройнинг, сидя в соседней комнате, попытался было читать, но буквы расплывались и прыгали перед глазами.
На рассвете пришёл Шиндлер.
— Как дела, господин советник?
— Без изменений.
Из спальни по-прежнему доносился предсмертный хрип.
— Смерть маэстро столь же грандиозна, как и вся его жизнь. — Бройнинг сосредоточенно сдвинул брови и внезапно, не выдержав, со всхлипом отвернулся.
