Читать «Воскресни за 40 дней» онлайн - страница 85

Ладонью я прикрыл его впившуюся в прутья руку, и, чудо, он посмотрел на меня! Напуганно. Невинно. Я поцеловал его. И был счастлив в то мгновение. Быть может, это последней светлый момент в моей жизни. И не было в этом слиянии губ ни страсти, ни похоти. Лишь нежность, порожденная страхом потерять то самое, чего лишишься наверняка. Оттого этот поцелуй становился еще чувственнее. Я не знал мотивов Алексиса: быть может, дело в его сокрытой душе? В хладнокровности, граничившей с нежностью и лаской? Мир под ногами, вокруг меня исчез. Кружилась голова. Алексис…

Он оторвался от меня. Наши губы, кончики носов и лбы касались друг друга. Я благодарил Бога за эти секунды. Маленькие дары, которые он преподнес мне, несмотря на все мои грехи и проступки. Боже, спасибо.

– Нам осталось недолго мучиться, – прошептал он.

«Нам»?

– Эй, сосунок, что у тебя там за шум?

Из коридора послышались приближающиеся шаги.

Осталось немного времени, но мы не обращали на это внимания. Я был заворожен, опьянен этим парнем. Боль пронзала меня при мысли о расставании. Он сжал мой затылок, будто не хотел отпускать, учащенно дыша и прикрыв глаза, сжимая губы и болезненно сглатывая.

– Прощай.

Алексис оттолкнул меня от клетки и подскочил сам. Мы отступали шаг за шагом, не сводя друг с друга глаз. Я видел его в последний раз.

Я убежал. На улице было уже темно.

Я в последний раз видел здание, в котором находился Алексис. В последний раз в жизни смотрел на зарешеченное окно его камеры. В руке сжимал исписанную бумагу, где были все мои откровения, вся правда обо мне, которую невозможно выразить словами. Теперь я должен был с ними распрощаться. Бросил бумажный комок в окно и убежал прочь.

Завтра я исчезну. Прости, Диана. Я не смог сдержать обещание.

33

Пусть в последние дни я невзлюбил домик из-за роковых встреч и событий, произошедших в его ветхих стенах, мне стало тоскливо, когда, оглядев его уютные, но в то же время мрачные комнаты, подумал: «Так больно с тобой расставаться». Для меня этот домишко, построенный неумелыми руками, – груды досок, со стороны выглядевшие слишком заброшенными, чтобы сделать хотя бы шаг к ним, – стал живым. Совсем как люди.

Страшно было даже подумать, что ждало его после моего исчезновения. Он станет одиноким и пыльным, сгниет под дождем, и уже скоро случайный ветерок сорвет с него крышу. Он будет отталкивать людей, если хоть в ком-то сможет пробудить интерес, если хоть чей-то взгляд на нем задержится дольше, чем на две секунды.

А вещи, обреченные на заточение под слоями пыли? Их было жалко не меньше. Я привязался к этой кровати, камину, скрипу половиц и дверных петель, к дырявым шторам, книжной полке, столику, за которым еще несколько недель назад сидели мы с Дианой и ужинали в тишине. Я привязался к ним больше, чем к людям. Вы считаете это глупым?

Люди подобны вещам. Теряются, если не обращать на них внимания. Ломаются, если бездумно их использовать. Но люди не умеют быть преданными тем, кто отдается им со всей душой. А вещи могут, животные могут. В них нет эгоизма. Они верны даже тем, кто их уничтожает, а мы не можем быть верными друг другу.