Читать «Вечный гость» онлайн - страница 39

Мой собеседник, служитель музея, спокойно рассказывает мне, что его машина была больше и быстрее машины этого таджика. Жена – красавица, двухэтажный дом, что еще надо человеку. В тот же день он пошел в синагогу и спросил у раввина:

– Рабби, а где моя земля? Я согласен жить без двухэтажного дома, я могу ходить ногами, не имея машины, но я хочу ходить по своей земле.

За две недели он собрал все документы. Две недели он убеждал жену уехать вместе с ним. За две недели он простился с чужой землей. Сейчас он на пенсии. Здесь, в Израиле, он принял свою жену в новом доме, помог ей лечить болезнь, о которой не говорят. Здесь, в Израиле, он похоронил женщину, которая когда-то не хотела уезжать вместе с ним в неизвестность. Здесь, в Израиле, он любил, его любили. Другая семья, много детей. Здесь, в Израиле, он не смог назвать мне имена всех своих внуков и внучек.

– Ты навсегда в Израиле? – спросил меня пожилой человек.

– Навсегда, – ответил я.

– Ты знаешь, что здесь с тобой может произойти чудо? Знаешь ли ты, что если там, наверху, захотят, то ты сможешь встать с коляски и идти своими ногами?

– Я скажу тебе лучше, у меня был выбор: сидеть в коляске, тяжело болеть и жить недолго или попасть в больницу, вылечиться, а после – сидеть в коляске и смотреть на солнце Израиля, на землю Израиля, на музеи Израиля.

Мы пожелали друг другу здоровья и долгих лет жизни. Восток есть восток.

Я еврей

Я – еврей. Израиль – огромная страна. Государственные языки Израиля – иврит и арабский.

Индия тоже большая страна. И Россия большая страна. Если я встречу индуса, я скажу ему, что он индус. Если я ошибусь, неважно. Каждый имеет право на ошибку. На самом деле я глубоко верю, что живущий в Индии – индус. Пусть я ошибусь, пусть этот человек из Индии не считает себя индусом. В конце концов, он имеет право считать себя кем угодно. Больше миллиарда индусов для меня, разумеется, разделены точными названиями рас и каст. Что с того? Хотят или не хотят, они индусы.

Я могу, конечно, из вежливости и природного любопытства, выяснить, из какого племени и какой касты мой собеседник. Очевидно, что он может быть кем угодно. Я занесу в записную книжку его имя, языковую семью и ступень в иерархической структуре кастового разделения.

Впрочем, вру. Даже в этом тексте стараюсь быть предельно точным и не идти на слишком тугом ошейнике политкорректности.

Даже здесь, в моей голове и в железных мозгах компьютера, я пытаюсь быть политически корректным.

Я надеюсь, искренне желаю, что мой читатель простит мне эту слабость и этот внезапный порыв политкорректности.

Я ни в коем случае, никогда, пока пишу или говорю, не стану ни записывать, ни запоминать касту собеседника.

Если судьба сведет меня с брахманом, я буду есть то, что ест брахман.