Читать «Три дочери» онлайн - страница 52
Валерий Дмитриевич Поволяев
– Интересно, – Лена коснулась этикетки пальцами, – откуда такая невидаль?
– Из ресторана, вестимо. Вчера пили, я одну бутылку для себя приобрел – очень уж интересное вино…
– Рейнское?
– Мозельское. Рейнские вина кислые, а мозельские – сладкие.
– Любишь сладкое?
– Грешен, – Кирсанов разлил вино по двум бокалам, сдернул салфетку с плетеного блюда, стоявшего на столе. В блюде оказались сочные желтобокие яблоки. – Выпьем… за нас с тобою.
Елена не ответила, чокнулась с Кирсановым. Тот выпил и неожиданно поморщился, будто вместо сладкого вина хлебнул разведенной горчицы. Елена встревожилась:
– Что случилось?
Кирсанов, сдержав в себе вздох, махнул рукой.
– Да разболтались мы вчера слишком уж… Наговорили много чего такого, что не надо было говорить.
– Это плохо, – серьезным тоном произнесла Елена.
– Все понимаю, но ничего поделать уже не могу. Поезд ушел, – тревожная тень пробежала по лицу Кирсанова, в углах рта образовались две озабоченные скобки. – Осталось только ругать себя…
– Много вас сидело за столом?
– Шестнадцать человек.
Елена удрученно покачала головой. Кирсанов снова поморщился, приложил пальцы к вискам, помял выемки, затем помассировал лоб и произнес спокойно, с надеждой в голосе:
– Остается одно – рассчитывать на порядочность моих однокурсников.
– Это заложено в характере у всех нас – рассчитывать на лучшее. Человек вообще построен именно так, он надеется на счастливый исход в любом случае… Впрочем, что я говорю? Все это – простая арифметика, несколько соединенных вместе обычных избитых истин, бытовой набор. – Елена не могла быть такой же спокойной, как Кирсанов, не умела этого делать… А потом она знала то, чего не знал рядовой военный инженер… С другой стороны, он прав: достаточно среди шестнадцати оказаться одному, который отправит цидулю в соответствующее место, – и сядут пятнадцать человек, которые находились вместе с ним за столом, все до единого сядут: одни за то, что позволили развязаться собственному языку (недаром в Москве в ходу была пословица «Рот открыл – и в Магадан поплыл»), другие – что не к месту упомянули имена товарищей Сталина, Кагановича и Микояна, третьи – что не успели вовремя сообщить об этом куда надо – нужно было быть расторопнее…
Выигрывал тот, кто стучал первым, все остальные оказывались в проигрыше.
Она глянула сочувственно на Кирсанова и мысленно перекрестила его: дай Бог, чтобы пронесло. Кое-что о происходящем в недрах родной организации Елена слышала… А о том, чего не слышала, догадывалась.
Кирсанов понял, что творится в душе Лены, о чем она думает, он видел, как в ее глазах возникал испуг, высветлял приметно зрачки, а потом исчезал, как озабоченно сжимались губы.
– Лена, Леночка, Елена Васильевна, – тепло и нежно шептал Кирсанов, – в конце концов просто Ленка, – слова лились из него непрерывным потоком, не останавливаясь, он жалел о том, что рассказал Лене о компании однокурсников, которая может оказаться не очень качественной, скажем так, ему сейчас важно было, чтобы Лена отвлеклась, забыла о том, что он ей говорил. – Есть еще очень хорошие производные от твоего имени: Ленусик, Ленок, Ленка – гладкая коленка…