Читать «Как я любил тебя» онлайн - страница 235

Мой брат Ион-адвентист, тетушка Чуря и тетушка Уцупер со своим Лауренцем, моя тетка Агопа и еще пять, шесть или семь теток, да еще моя старшая сестра, самая старшая из всех моих сестер, Евангелина, с ее навязчивой жалобой: «Я стала слепнуть, Зэрикуце, скоро буду совсем слепая, как чурбан»… Слепая тетка Аника и дядя Думитраке, Веве, тоже слепой… Сколько их, сколько! Никогда в нашем доме не бывало так много и таких разных людей, начиная от Костандины, с ее близнецами-карликами, и кончая моей тетушкой Уцупер, теткой Агопой или тетушкой Уке, которая только во сне не грызет куски красной глины…

И собрали нас всех вместе не крестины, не свадьба, а смерть матери. Умерла мама! Для каждой матери наступает час, когда она умирает. И вот мама умерла. А мы все собрались, чтобы увидеть ее мертвой, увидеть в последний раз, чтобы поплакать над ней и попричитать, чтобы потом отнести на кладбище и похоронить там.

Три дня по маме звонили колокола. Теперь они звонят по другому покойнику. Теперь они звонят по старику, которого убил его внук, потому что тот слишком много ел, не мог уже работать и никак не хотел умирать…

Все у меня смешалось, я уже плохо различаю, что же случилось со мной, а что было с другими. Разговаривал я с дурачком или нет? Ругался или не ругался с Костандиной и ее карликами? С дурачком я разговаривал. С Костандиной не ругался. Не ссорился и с ее близнецами. Я лежал, вытянувшись на насыпи железной дороги. Вокруг была трава, а на траве висели холодные и круглые капли росы. Приближался рассвет. Мне стало холодно. Да, да… Мне стало холодно. Я замерз, я весь промерз до костей. Счастье, что у меня не замерзли и не остекленели глаза! Я смотрел на небо и видел, как тает и рассеивается ночь, как гаснут и исчезают звезды…

Почти рядом со мной опустилась сова, одна из пяти, шести или семи сов, которые свили себе гнездо на звоннице деревянной церковки посреди кладбища. Эта сова была похожа на одну из пяти, шести или семи сестер моего отца. Я уже готов был испугаться и вскочить, но меня поразило, какие у нее огромные глаза. Сова взмахнула в мою сторону крылом и заговорила:

— Ты интересовался, Зэрикуце, ты спрашивал у людей, почему у нас, сов, такие большие глаза?

— Да, — ответил я ей, вовсе не удивляясь тому, что сова говорит человечьим голосом. — Это верно. Я и себе задавал этот вопрос, и других спрашивал. Но никакого ответа не получил, так что и до сих пор не знаю — почему.

— А хочешь узнать, Зэрикуце?

— Хочу, но только не от тебя.

— Почему?

— Потому что… — бормочу я. — Потому что ты… ты лицом и голосом похожа на мою тетку Гугу.

— А ты что, не любишь тетку Гугу?

— Люблю, но не очень. Когда я был маленький, у меня распухло горло, в нем назрел нарыв. Она выдавила этот нарыв пальцем и заставила меня выпить керосину.