Читать «Только Венеция. Образы Италии XXI» онлайн - страница 295

Or che Seneca è morto,Cantiam, cantiam Lucano,Amorose canzoniIn lode d’un bel viso,Che di sua manoAmor nel cor, m’ha inciso.

[В русском либретто: Раз старик не помеха, споём, споём, Лукан мой…

…споём, споём с тобой, Лукан, любовную песню во славу той красы, образ чей сам бог Любви в груди, в груди, в груди, в груди моей…

…создал]

Я выбрал путь по Кастелло, ведущий мимо церкви ди Сан Дзаккариа, и далее, через Марию Статную, к Дзаниполо, то есть путь дворцов, Бьянки и Поппеи. Сестиере этот однако ж столь обширен, что существует и множество других. Так, например, можно пойти по Рио ди Сан Лоренцо, Rio di San Lorenzo, и тогда вас будет приветствовать не восточный кафтан церкви ди Сан Дзаккариа, а воткнутая, как копьё в небо, колокольня церкви ди Сан Джорджо деи Гречи, chiesa di San Giorgio dei Greci, Святого Георгия Греков. Церковь эта, построенная в центре бывшего греческого квартала, одна из первых и самых важных православных церквей в католической Италии, возникших после разделения католицизма и православия. Она была построена поздно, только в 1530-е годы, причём на её постройку потребовалось специальное разрешение папы римского. Греков в Венеции всегда было много, но после окончательного падения Константинополя в 1453 году, спасаясь от турок, в Италию, причём в Венецию в первую очередь, хлынула волна греческих эмигрантов, принадлежавших к высшим слоям византийской аристократии. Эмиграцию из Византии кватроченто можно сравнить с эмиграцией из России после революции, и греческие аристократы часто вели жизнь столь же плачевную, как и русские. Не знаю, стал ли кто-то из константинопольских придворных гондольером (наверное, нет, в Венеции получить права гондольера было труднее, чем стать таксистом в Париже 20-х годов), потому что история сохранила память лишь о том, кто более-менее устроился. Греки были образованны, умны и деловиты. Ватикан очень на них рассчитывал, так как с помощью греческой диаспоры надеялся навязать остальным православным, русским в первую очередь, Флорентийскую унию, то есть объединение католицизма и православия, на которое Константинополь, незадолго до своего падения, пошёл от отчаяния в 30-е годы XV века. У Ватикана ничего не получилось, но беженцы из Византии имели и политическую ценность, не говоря о ценности интеллектуальной, – именно они обучили гуманистов греческому, который те до того решительно не знали, и вклад греков в дело, что обычно именуют Ренессансом, неоценим.