Читать «Голос из хора: Стихи, поэмы» онлайн - страница 37

3. Дядя Вася. Сон второй

Всякий сон удивителен.

А. М. Вейн

С утра болела голова, Но встал легко, как встарь. И началась операция «Горный хрусталь». Хоть накопилось их будь здоров, я вымыл их кое-как; С полок, из ящиков и из углов я выгребал их в рюкзак: зеленые, белые, голубые, желтоватые, из-под молока и кефира, из-под «Солнцедара» и портвейна; из-под этих зелий, ни прочесть, ни выпить, не то «гратифляр», не то «муртиешти». Котище в углу сидел и глазел и за мной наблюдал, А я рюкзак на плечи взвалил и оглоеду сказал: «Ох, и трещит у меня чело, Марлен Мурло!» Ну, думаю, сдам. Обменяю шило на мыло. Не тут-то было. Ларек, я извиняюсь, закрыт. Приемщик, с позволения сказать, отвалил. И началось! Вроде не понедельник. И число не чертова дюжина. Одна из семи-пятниц-на-неделе от завтрака до ужина. Число — ветром унесло. А уж день, простите, не скажу и какой. Махнул рукой. Чинил: насос, кран, мотоцикл, крышу, лодочный мотор. Чистил, простите, туалет. Нашел пару штиблет                                 (почти новые, в канаве, —                              ох, эти чертовы дачники...). Копал яму (выкопал две). Красил забор. Чистил трубу. Бочку таскал на горбу. Ну, а потом (это еще мой отец говорил, — бьесся, бьесся, к вечеру напьесся...) — Взяли мы на троих и пошли. И что бы вы думали?! На шоссе вышли и об асфальт рюхнули! Ай да денек! Такой денек! Этакий денечек! Разэтакий! Как домой шел, луна выплыла. Большая, как не отсюда, не из той области. И в таком-то подобии и образе — не видывал давно. Спать лег — а она светит в окно. Занавеску бы задернуть — а занавески нет. Газету бы привесить — а и газеты нет. Тряпку бы прибить — да неохота ночью гвозди искать. Помучился и стал спать. А там... Дым коромыслом. Курит народ — ну, нещадно! И чадно изрядно. Пол дощатый. Потолок сводчатый. Столы и скамейки деревянные, доски —                                                шире не бывает. Девчушки в фартучках бегают, и парнишки                                       в фартучках шныряют. Все складненько. Кругом пиво хлобыщут. И говорят — все как бы по-ихнему, А двое как бы по-нашему. И я якобы с теми двоими За одним столом пиво пью. Но будто я есть И как бы меня и нет — Сон, в общем. Один словно бы доктор, Но не врач; А второй — что ли, приятель его, А может, так, по случаю; Сон, короче говоря. И тот, который доктор, говорит: «А что, Ауэрбах, изменился ли я?» (Фамилия такая странная, То ли немецкая, то ли еврейская, Даже я запомнил.) И тот, который Ауэрбах, отвечает. И далее в таком роде. Ауэрбах Пожалуй, что-то в вас переменилось, С тех пор, как вы заделались начальством. Но вы теперь заходите не часто, Могу и ошибиться. Доктор Ф. Ошибайся. А все-таки, есть перемена? есть? Ауэрбах Мне кажется, вы стали повальяжней, Костюм получше... Доктор Ф. Только и всего? Ауэрбах Ну, на лицо вы малость похудели, И поседели вроде бы... Доктор Ф. Ну, ладно. Оставим это. — Что мы пьем сегодня? Ауэрбах Баварское! Эй, Юта, Хельга, живо, Нам с господином доктором шесть кружек. Я правильно вас называю: доктор? Или теперь вы — господин директор? Доктор Ф. Зови, как раньше звал. Ауэрбах И бутерброды, и салат «У Марты», Да не забудьте парочку сосисок. Юта ............................................. Хельга ............................................. Ауэрбах У доктора, чай, считанное время, Пошевелитесь. Доктор Ф. Здесь — без перемен. Ауэрбах Да, так же весело и так же людно. Доктор Ф. И так же шумно и гостеприимно. Xельга ............................................. Ауэрбах Спасибо, детка. Юта ............................................. Доктор Ф. Да, все так, как надо. Ауэрбах, я пью за наше дело, За нашу нацию, за нашу жизнь, И за тебя! Ауэрбах Я присоединяюсь. Вот я хотел все, доктор, вас спросить... Не то чтобы мне надо было знать, Но всякое о вас болтают люди, А городок-то маленький... Доктор Ф. И что? Ауэрбах Известно, любопытство заедает, Вы не подумайте чего дурного. Доктор Ф. Я не подумаю. Ауэрбах Да говорят, Что водят к вам из лагеря тех... этих... И будто вы — ну, точно чародей, — Умеете их так лечить, что дети Становятся как будто старики, А старики точь-в-точь как молодые. Доктор Ф. Что говорят еще? Ауэрбах Еще болтают, Что женщин превращаете в мужчин, Младенцев в поросят или телят, И все это при помощи науки. Доктор Ф. Не верь. Ауэрбах А для чего солдаты Так охраняют ваше заведенье? И почему наведывался к вам... Доктор Ф. Молчи, Ауэрбах. Твое здоровье. Ауэрбах Я понимаю, доктор. Извините. Доктор Ф. Прощай, я ухожу. Ауэрбах Всегда вам рады. А если что не так, уж вы простите. Доктор Ф. Все замечательно. И прочь пошел. Через дым, мимо столиков, высокий такой. Видный из себя. Молодой еще, но здорово с проседью. Глаза серые. Нос тонкий. На кого-то похож, на кого — не знаю. А Ауэрбах-то этот толсторожий, Все ему вслед глядел, головой качал, Потом встал и за стойку отправился. Хозяин он тут, что ли? И пиво не допили. Я стал допивать. Не пропадать же добру, хоть и сон! Ох и пиво! Вот так пиво! Знаменитое! Цвет какой! И пена разэтакая! Пью, пью, а сам думаю: где это я? На кино похоже. И говорят, догадываюсь, по-немецки. «Айн», — говорят «швайн», — говорят, — «Зиг», — говорят, — «криг», — говорят, — «Кнехт», — говорят, — «шлехт», — говорят. Похоже, что Германия еще не капитулировала. И пока не собирается. Встал я. Ну, думаю, все им сейчас выскажу. Заговорил по-нашему. Все на меня смотрят. Рыла оборотили. Некоторые с пистолетами. Двое с автоматами. Трое с гранатами. Один с бомбой. Говорю им по-всякому, что о них думаю, А о себе думаю — кранты! Повскакали они со своих мест, А я с койки упал —                               и проснулся.