Читать «Сердце Пандоры» онлайн - страница 132

— Мне нужны твои пальцы, — иступлено шепчет она, размыкая ноги, и со всхлипом откликается на мое поглаживание. Я улавливаю невысказанную просьбу, забираю немного влаги на кончик среднего пальца и круговыми движениями, усиливая нажим, завожу ее, словно часовой механизм. — Да, да, там…

Она тяжело дышит, в попытке сохранить точку опоры цепляется в мое предплечье, пока я поглаживаю ее возбужденный до твердости вишневой косточки сосок. В своем воображении окунаю его в рот, покусываю, ни на секунду не сомневаясь, что она взорвется от этого.

Я глажу ее сильнее, изредка спускаясь во влагу глубже, чтобы найти узкий вход. Несколько раз Полина как будто зажимается, но все равно не собирается меня отпускать, только все время шепчет помеченными дождем губами:

— Хочу тебя, хочу, хочу…

Я откликаюсь, вдавливаю свой стояк ей в поясницу, одновременно постукивая пальцем по возбужденному комку нервов. Полина срывается мгновенно: натягивается острой, до хрипа в горле, струной, пытается встать на носочки, но я удерживаю ее, плотно притянув к себе второй рукой. Она такая чувствительная, что просит пощады, пока я продолжаю гладить ее клитор. Снова и снова, не давая затихнуть ни на минуту, получая весь максимум, до приятной влаги на пальцах, которая подсказывает, что и с первым сексом у нас все должно быть хорошо.

Только у меня нет ни единой мысли, как сделать так, чтобы не взять ее прямо на лестнице, при условии, что я не сделаю это прямо на диване в гостиной.

Глава сороковая: Полина

Меня вытряхивает из этой оболочки, словно снаряд. Мне не за что держаться, руки безвольно шарят по сторонам, как будто в этом мире есть невидимые нити, чтобы я могла ухватиться хоть за что-нибудь. Адам придерживает меня рукой, и это должно бы приносить удовольствие и облегчение, но между нами нет ни кусочка свободного пространства и я чувствую его возбуждение так сильно, будто он уже во мне.

Дрожь стекает вниз по ногам, но стоит мужу еще раз пройтись по мне пальцами — и ее обратным взрывом откатывает в живот. Волны накатывают одна за другой, хлещут истомой, болезненным желанием продолжить и необходимостью остановиться, чтобы просто не потерять рассудок.

Дождь усиливается, капли срываются с крыши, и каждый удар по груди и напряженным соскам — словно шрапнель из углей, которая метит мое тело невидимыми ожогами.

Я безрассудна настолько, что мне плевать, кто завтра утром найдет мои разорванные трусики.

Я помешана, потому что верю — на этот раз у нас не будет болезненного возврата в прошлое.

Я влюблена так сильно, что желаю раствориться в своем муже до последнего ногтя.

Адам подхватывает меня на руки, пинком распахивает дверь, пока я копошусь слабыми пальцами в пуговицах его рубашки. Их всего шесть или семь, но пока муж несет меня по ступенькам вверх, мне хватает и трех, чтобы обнажить светлую кожу, покрытую россыпью родинок. Это чистое ребячество, что-то детское и неразумное, но я всасываюсь в кожу у него на груди, как ненормальная плотно обхватываю ее губами. Адам резко всасывает воздух сквозь стиснутые челюсти, а я продолжаю терзать его кожу, пока во рту все не деревенеет, а слюна становится соленой от вкуса крови.