Читать «Сердце Пандоры» онлайн - страница 110

Полина возвращается через минуту, когда я, расстелив теплое одеяло, валяюсь с Домиником на полу. Присаживается рядом на колени, и когда я поглаживаю сына по животу, кладет сверху ладонь. Мне еще придется учиться не удивляться каждый раз, когда она делает что-то подобное.

— В детстве мне говорили, что уши стали такими потому, что я был мелким паршивцем — и с меня просто слетали все шапки, — говорю, пока Полина снимает с Додо шапку с ушами. — Не совершай ту же ошибку.

Она гладит Доминика по голове, где под светлыми волосиками заметно дрожит тонкая мембрана на макушке. Сын издает громкий счастливый визг, Полина улыбается в ответ, бережно берет его двумя руками и прижимает личиком к своему лицу.

— Смирись, что он будет твоей точной копией. — Нежность в ее голосе разрезает, будто нож. Полина нарочно осторожно оттопыривает маленькие ушки, шевелит ими в унисон движению собственных бровей. — Кто у папы ушастик?

Я валюсь на спину, дергаюсь от клокочущего в груди смеха, впервые в жизни вообще не думая о том, как выгляжу. Вообще наплевав на то, как я выгляжу. Никогда не комплексовал и принимал себя, как есть, но держал в уме, что у меня целый букет недостатков. А сейчас мне все равно, просто вот до самого основания, и даже ниже — все-рав-но.

Полина мягко укладывается обратно, прикрывает глаза.

Я опускаюсь рядом.

Она делает это снова и снова: просто лежа рядом, немного уставшая за день, продолжает стучаться в меня. Настойчиво идет сквозь заросли и шипы, которыми ободрались до крови куда более толстокожие, чем моя маленькая жена. Куда я сам не всегда рискую заглядывать без фонаря и защитного костюма.

Две недели.

— Хочу тебя, — говорю не ей, просто шепот с губ, в котором так много животной потребности владеть, что правда предательски бьет рикошетом. Голова бессильно падает на одеяло. — Веришь, что ты — дурман в моей голове?

Две недели.

Я вернусь к ней, надеюсь, с шансом на нормальное существование.

Полина не выдерживает и засыпает. И мне даже не хочется ее будить, такой умиротворенной она выглядит рядом с сыном. Доминик тоже предательски зевает, и я лежу с ними рядом, пока они не превращаются в маленькие мерно сопящие коконы. В доме тепло, но на всякий случай накидываю на них одеяло и осторожно, чтобы не разбудить, выхожу на улицу.

Позволяю себе одну сигарету. Утром дал зарок завязывать, но сейчас просто хочется. Не чтобы совершить пятиминутный ритуал мнимого успокоение и не по привычке, а просто охота курить: сесть на крыльцо, вытянуть ноги в простых «вьетнамках», выпить немного уже остывшего кофе и просто насладиться хорошей сигаретой. Подумать о том, что жизнь не такая уж сука. Или я просто начал ей нравиться.

Когда телефон снова начинает вибрировать в кармане, я мысленно прошу Ирину оставить меня в покое. Не представляю, что еще нужно сделать, чтобы женщина поняла, что в наших отношениях давно не многоточие, а настоящая жирная точка. Мы взрослые люди, бессмысленно бегать друг за другом только для того, чтобы сказать, что отношения закончены или не закончены.