Читать «Арена: Пять новелл о человеческих странностях» онлайн - страница 114
Исаак Фридберг
— Я не сумасшедший, — тихо сказал попутчик и после недолгого молчания снова медленно повторил, то ли сомневаясь, то ли размышляя. — Я не сумасшедший… В известном смысле… Я также не недоучка-изобретатель, изготовивший у себя на кухне нейтронную бомбу и закопавший её в огороде вместе с чертежами и расчётами…
Он снова замолчал, чему-то горько улыбаясь, потом сказал:
— Нет. Нет… Это всё не про меня. Хотя, я бы и не отказался что-нибудь изобрести, я не лишён тщеславия — как и все мы — но не дано, не дано. По причине — как уже было доложено — полной заурядности.
Последние слова он почти пропел. И ещё долго вслушивался в отзвуки ушедшего голоса, словно ожидал их возвращения.
— Извините меня, — сдержанно сказал Аркадий Ильич. — Я не хотел вас обидеть. Действительно… — выговорил он осторожно, — ваш способ общения выглядит не очень привычно, я человек обыденный, работаю на производстве, общаться с людьми искусства мне не приходилось, я привык, что люди, в большинстве своём, владеют собой — или если уж не владеют, то по простым, всем понятным причинам… Я немного растерялся… Вот и всё… Это была растерянность, растерянность, — а не страх. Честное слово…
— Спасибо, — сказал попутчик. Он выговорил слово благодарности глухо, с надрывом — казалось, собираясь разрыдаться, и Аркадий Ильич снова испугался, потому что не привык к подобным переменам настроения, если это и не сумасшествие, то уж нервное расстройство наверное, а впереди ночь и долгая дорога наедине в промёрзшем купе. В вагоне — дети, рыжеглазая девчонка-проводница и пионервожатая — рано располневшая особа в тренировочном костюме, такие обычно боятся собак, мышей и привидений, не говоря уже о сумасшедших.
— За что спасибо? — спросил Аркадий Ильич.
— За неправду, — сказал попутчик. — Честным словом прикрыли — значит грех на душу взяли. Ради меня. Спасибо. Вы добрый человек. Сколько вам лет?
— Тридцать один, — ответил Аркадий Ильич.
— Много… — сказал попутчик. Аркадий Ильич пожал плечами. Честно говоря, он не думал, что ему много лет.
— А мне сорок шесть, — сказал попутчик. — А выгляжу старше, верно? Но это потому, что мне так хочется. Я ведь мог покрасить волосы — и десять лет долой! На три рубля работы!
Он снова вытащил из-под одеяла свои карликовые ладони и уставился на них.
Молчал он довольно долго, позабыв, казалось, обо всём на свете, кроме десяти маленьких пальчиков, которые попеременно то сжимались в кулачки, то снова разжимались, побелев от напряжения.
— А вот скажите… — вдруг прошептал попутчик. — Вот скажите мне, пожалуйста… — При этом он так и не оторвал глаз от своих рук, но словно перестал видеть даже их, то есть и их тоже. Аркадию Ильичу на секунду почудилось, что незнакомец смотрит в самого себя. Огромные чёрные зрачки как бы приобрели способность обратного видения, и там внутри, в этой пугающей неизвестностью бездне, словно сидел маленький, игрушечно-маленький Аркадий Ильич — живой Аркадий Ильич, к которому и обращался незнакомец.
— Так вот скажите… — тихо продолжил попутчик. — Если бы вам вдруг сказали…
