Читать «Берега и волны» онлайн - страница 89

— А зачем ему бог, если есть винчестер и пуля, Миша?

Вождь вздохнул и спросил, будто хотел отвести беду:

— Это твой траулер?

— Мой. Нравится? — Собеседник, казалось, не замечал настороженных интонаций вождя.

— А клетки на палубе? Рабов торгуешь? Кино делаешь?

— Немного кино, немного рабов. Способный я, Миша! — Он опять показал свои золотые зубы и добавил, — всеядный я! Видишь? Это я в американском фильме видел. Понравилось. Крепкий вожак — должен сидеть в клетке. Как у меня.

— Какой вожак? Вождь? Как я? Можешь показать?

Откуда-то сверху опускаются кресла с режиссёром и оператором. Красный и потный, вытираясь полотенцем, устало спрашивает:

— Босс! Это снимать? Никому это не интересно! Давай сделаем перерыв? Я не могу больше.

— Не интересно? Миша, тебе интересно? И мне интересно. — Хозяин в белом костюме пожал плечами и поднялся с места:

— А этим киношникам — не интересно. Кто я здесь, Миша? Актер, продюсер, герой-любовник? Или просто беглец из страны поезда «Москва-Воркута», с сейфом во рту? Сколько нас таких? Студенты, дипломанты, герои сюжетов и сами — сюжеты. Никому мы не интересны. Но, согласись, Мишка, с кинокамерой — как я придумал?! Со съёмками — здорово получилось!? Признайся — ты совсем ничего не заметил! Профессионалы. Молодцы-стервецы! Время профи-подлецов, Миша! — Он сделал отмашку рукой, — перерыв, киношники! — Пойдем, Мишенька! Прости, что снял тебя без разрешения. Я тоже — подлец! Так это же хорошо, Миша! Живу без моральных салфеток! Хотел сделать с тебя натуральный кадр, в полный рост — сделал! Где ещё услышишь африканского вождя, способного ораторствовать, словно песню петь? Как ты там пел: «Мой адрес не дом и не улица…». Я ведь люблю тебя, фантазер африканский!

— Все хитришь? Свой хвост ловить хочешь? Плохо, Саша. Плохо ты. Тебе плохо, Саша? Скажи мне.

— Плохо мне. — Саша трогает гостя за руку, — разреши на твоей земле кино снимать? Племя — на кино снимаем. Жён, детей, мам — фотографируем. Праздник белой акулы — изюминка! У меня люди для акулы есть! Сам подбирал — живучие! Настоящий бой будет! Акуле понравится. — Заглядывает в глаза, — ты же самый настоящий вождь, Миша! Последний вождь, может быть? За тобой — половина Африки! Такое кино сделаем, что мир ахнет! Как бомба — кино сделаем! Кто кого съест?!

Вождь слушает его и говорит печально:

— Как можно два слова рядом — «кино» и «бомба», Саша? А ти — в этом кино — кем будешь? Спаситель? Кормилец? Посланец Небес, новый Цезарь, Президент всемирного Банка? Или будешь прицеливаться? В меня? Ти — бомба?

Белый хозяин траулера и клеток вдруг громко и артистично смеется:

— А, ты меня раскусил, вождь. От тебя ничего не скроешь. Все видишь сразу. Я приду к тебе на большой праздник и скажу всем: возьми меня главным советником, вождь. Я тебе пригожусь. Что скажешь?

— Прятаться хочешь? Четыре паспорта — бегать устал? Приходи так. Ничего не говори. Живи со мной. Что тебе надо? Что тебе надо, Саша? Скажи, и я тебе дам. Что тебе надо, чтобы не бегать, не убегать, говорить правда? Тысячи лет для покоя и Африка — ради ребёнка, чтобы смеялся. Ты — можешь так?