Читать «Берега и волны» онлайн - страница 106

— Граница. Таможня. Севастополь теперь чужая земля.

— Не верю, — сказал Витя тихо.

— Вы что нам говорите такое? Как язык поворачивается? Севастополь — город русской морской славы! Всегда! Слышите?! — капитан умолк.

Грому стало не по себе — он не мог им помочь:

— Эх, ребята. Долго вы здесь сидите, как я понимаю. Дайте поспать глоток. Отойду слегка — расскажу вам, что в мире делается. Я хоть и из ямы, но, видно, свежее вас к новостям буду.

— Погоди, брат. Ты только скажи правду. Крым наш? Кто в Крыму-то?

— Душой, думаю, наш. Лицами — наш. Улицами. И словами русскими плачет. Помнишь названия крымские, когда по дороге едешь. Сирень, Благодатное, Чистенькое, Счастливое… А в Керчи теперь по ночам бомжи, как крысы от света, из мусорных ящиков выпрыгивают.

— Какие бомжи? Кошки?

— Мутанты Чернобыля?

— Люди такие. Ветераны труда и моря, бывшие защитники города-героя. Бомж — бывший Отечества моего житель. И мы — бывшие.

— Врёшь ты все. Не может этого быть. Витя, не слушайте его! Он просто болтун подкупленный. За что продался?.. Не может такого быть… Что такого наговорили? Нельзя так словами по сердцу резать. Больно!

Ответа не последовало. Театр закончился без аплодисментов. Умолкли. Каждый думал о своём.

Глава 7. Витя и Гром

Прошли долгие минуты осознания новостей. Капитан, уронив голову на затылок, замер с открытым ртом. Руки его лежали на палубе ладонями вверх. Глаза были закрыты. Двое продолжали разговор полушёпотом.

— Ногам твоим полегчало, Гром? — Виктор упёрся лицом в жерди, разглядывая новенького.

— Спасен! Должник твой теперь.

— Прими как подарок. Не глядя. От лучшего тралмастера флота.

— Спасибо, друг.

— Ты на капитана не серчай, Гром. Трудно ему это всё пережить. Видишь, опять вырубился.

— Что с ним?

— Нервы. С того дня, как пришла на борт радиограмма «Флаг советский спустить, серп с молотом с трубы срезать!», и началось. Сначала просто вырубаться стал, минуты на две-три. Потом слух стал терять. Были дни, когда совсем не слышал. Но док на борту толковый был, стал его по вьетнамской методике возвращать. Помогло.

— А сейчас?

— Ослеп. Совсем ослеп. Хотя, иногда, говорит: «Вижу контуры гор… или облаков… или кусочки солнца, как на волне, качаются». Когда приехал на борт представитель компании, наш, из московского банка, и сказал, что суда наши вместе с экипажами передаются в международный холдинг, возгордились мы — слова ведь какие — «компания», «контракт», «акции», «рынок», «холдинг». На слова эти нас и купили. Точнее, за слова эти мы, можно сказать, сами Родину продали. Не знаю, как это ты про мину в каждом из нас продумал, а я согласился — много слов появилось таких, которые без минёра прошептать опасно стало. Задурили народ словами и взяли страну без боя. Когда огляделись — поздно — документов нет — паспорта наши где-то в холдинге… А где этот холдинг? С чем его едят? И какая и где наша Родина?

— Паспорта у вас были советские или российские?

— А какие ещё? О чём говоришь? Серп и молот, конечно. Как с трубы срезали. Мы — советские.

— И деньги в Союз отсылали семьям, согласно контракта… рублями.