Читать «Теплый берег» онлайн - страница 22

Павлин склонил голову вбок, поглядел, клюнул. Тряся короной, склевал все до крошки. И опять стал, как памятник самому себе и всем павлинам.

— Павлин-павлин, покажи хвостик! — проговорил Димка.

Никакого впечатления.

— Павлин-павлин, па-авушка, ты красивенький!

Моргнул. Один раз. Медленно повернулся, вытащил из-под куста на дорожку длинный, скучный серый хвост.

— Павлин-па-а-а-вушка, ну, пожалуйста…

Уж так пел-распевал Димка, так ласково, что не выдержал, раскололся бы даже тысячелетний камень Гуль, который не берут лютые штормы. А павлин только помаргивал.

— Ну, не хочешь, и не надо! — Димка замотал головой, сообщая мальчикам: не будет сегодня хвоста.

И вдруг раздалось тишайшее, таинственное потрескивание, шелест, шорох. Димка обернулся и замер: происходило чудо. Встряхиваясь, поворачиваясь, как в медленном танце, постукивая перьями, перебирая перо за пером, павлин раскрывал гигантский веер. Он был лучист, как северное сияние, горел холодным золотым пламенем и таинственными синими огнями.

— Тратота татая! — обомлев, сказал Димка.

Павлин, видимо, понял, что Димка хотел сказать: «Красота какая». Он глядел на маленького человека блестящим торжествующим глазом. Он забыл про старших мальчиков. Он показывал свою красоту только Димке, и гордился, и радовался вместе с человеческим детенышем. Они были вдвоем в затихшем солнечном мире. Ноги туристов не шаркали по дорожкам. Никто не кричал: «Глядите, павлин!» Тихо потрескивали перья, переливались изумрудом морской волны, синим пламенем ночи…

В эту секунду Колотыркин сделал свой рекордный прыжок. В пять подскоков пересек поляну, жадной пятерней вцепился в синие огни, в северное сияние, в многоцветный хвост.

Павлин крикнул ужасным железным голосом. Железными криками ответили павы. Он судорожно задергался, вырвался, побежал и исчез. На поляне стоял победитель. В руке у него сияло перо жар-птицы, нежное, пушистое, с закрученным синим пламечком на конце.

— Сувенирчик добыл! — крикнул Вяч, ликуя.

Лесь увидал полные ужаса глаза Димки.

— Рупь-копейка! Капиталист несчастный! — Лесь боднул Вяча в живот, не помня себя от ярости, и, обхватив друг друга, они покатились по траве, стуча о землю пятками, рыча, как тигрята.

Димка поглядел-поглядел, выставил губу ковшом и заревел отчаянным ревом.

А перо валялось в траве и сияло синим огнем.

Вбежала на поляну тетка Гриппа:

— Да когда же безобразие кончится, а? — ухватила за ворот пыхтящих, рычащих противников и поставила обоих на ноги. — Чтоб не видела я вас больше!

У Димки рот захлопнулся. Стало тихо.

— Он сам полез, — мрачно сказал Колотыркин, потирая разные места. Кряхтя поднял перо, рюкзак и ушел.

Тетка Гриппа молча глядела, как Лесь повел притихшего Димку по дорожке. Сунул под локоть сверток. Из свертка торчал каблук.

— Мать у вас где? — вслед спросила тетка Гриппа. — Ты его умой, — сказала она. — Обед-то у вас есть?

Ушли, не оглянулись. Небось есть у них обед. Вот и правда, что ворона, нечего было спрашивать, конечно, мать перед работой сварила. А что ж у него штаны на одной лямке, сикось-накось? Не могла вторую пришить? Чьи такие ребята?