Читать «Сыскная одиссея» онлайн - страница 37

Каждый вторник и четверг в городе в конце Московской, напротив тюрьмы, устраивался базар. Тараканов обязан был посещать его по долгу службы. Ходил он туда с кем-то из городовых, обычно с Гладышевым. Еще летом, сразу после того, как его назначили исправлять должность, во время первого посещения базара в новом качестве к нему подошел солидного вида мужик с окладистой седой бородой — базарный староста Нил Сафронов.

— Здравию желаю, ваше благородие!

— Здравствуйте, Нил Поликарпович.

— Торговлишку пришли проверить?

— Долг службы требует.

— С торговлей у нас все в порядке, ваше благородие. Товар доброкачественный, гирьки клейменые.

— Это очень хорошо, но я все же посмотрю для порядку.

— Перед осмотром не изволите ли зайти в мой лабаз, кваску холодненького испить?

На улице было жарко, и после упоминания о квасе Тараканов сразу почувствовал жажду.

— Отчего же не зайти.

Они зашли в крошечную лавку старосты, тот замкнул дверь.

— Осип Григорьевич, вы как предпочитаете? Как предместник ваш — деньгами или товаром прикажете?

Тараканов насупился:

— А никак. Я никаких поборов устраивать не буду.

Если на торговцах никакой вины нет, то и деньги брать не за что, ну а если провинились в чем, то буду составлять протокол и виновный будет платить штраф.

— Как же это так, Осип Григорьич? Зачем нам протокол, мы люди безграмотные, на медные деньги ученые, мы и не понимаем, что в ентих протоколах написано. Нам читать труд, а вам — писать труд. А штраф мы платить не отказываемся, я поэтому и спрашиваю как — натурой или бумажками?

— Позвольте, как же я с вас могу взять штраф, если не нашел нарушений?

— А зачем их искать? Жарко нонче, упаритесь, пока рынок обойдете.

— За квас спасибо, и считаю наш разговор оконченным. Еще раз его заведете — каждый базарный день буду проводить самую тщательную проверку. Сколько я вам должен?

— Копеечку.

— Вот получите.

Выйдя на улицу, Тараканов надел фуражку, обернулся к старосте и сказал:

— Я, Нил Поликарпович, здесь родился и вырос и вас знаю с самых моих младых ногтей. Не обижайте меня, а я вас обижать не буду. И жизнь торговую я самую малость понимаю, мамаша моя молоком уж двадцать лет торгует. Поэтому на мелочь всякую глаза закрою. Но если будете гнилятину продавать или с фунта полфунта недовешивать, без протокола, при всем моем к вам уважении, не обойдемся.

Когда Сафронов передал слова надзирателя собравшимся на экстренное совещание торговцам, те подумали и решили пока к Тараканову с этим вопросом не приставать — его еще могут и не утвердить в должности. А там видно будет.

Тараканов все делал так, как и сказал старосте: на мелкие грехи закрывал глаза, а крупные никому не прощал. Постепенно с рынка исчезла тухлятина, гири стали практически соответствовать тому весу, который был указан на их клеймах, деревянные аршины были заменены на железные. Торговцы прикинули расходы и доходы и поняли, что при новом надзирателе они, пожалуй, и в барыше остались, ну а если в убытке, так в небольшом. А матушку Осипа Григорьевича стали уважать еще больше.