Читать «Царский венец» онлайн - страница 95

Император Николай Александрович никогда не забывал отцовского завета и не собирался менять самодержавную форму правления, единственно приемлемую для исторической Руси, на нечто непонятное для простого русского народа под названием «республика». Этого ему и не смогли простить деятели, жаждущие вывести «отсталую Россию» на западный путь развития. Слишком многие тогда искренне поверили, что корень всех зол и несправедливостей — в самодержавии, и смена формы правления повлечёт за собой улучшение жизни. Никто не хотел думать о том, что даже самое демократическое правление не сделает бедных богаче, а богатых — беднее. Призрак равенства между людьми, утерянного человечеством в грехопадении, затмил нерушимую истину — каждый человек уникален, и каждому уготован Богом свой путь. Невозможно человеку осчастливить мир, если прежде не очистит он своё сердце.

Но тем не менее жажда добиться нового правления — и конечно же собственной выгоды при новом правлении! — была столь сильна, что враги царя как от правительства, так и от революционно настроенных масс понимали: медлить нельзя. Война подходила к победному концу. Впоследствии будет отмечен тот факт, что если Петру I понадобилось девять лет, чтобы побеждённых под Нарвой обратить в победителей Полтавской битвы, то нечто более грандиозное император Николай проделал за полтора года, после того как взял на себя функции Главнокомандующего. Понимали это не только друзья, но и враги. В том числе враги внутренние. Немецкие шпионы действовали успешно и вовсе не там, где их искали, — не в царском дворце и не в Марфо-Мариинской обители, где подвизалась инокиня Елисавета, великая княгиня Елизавета Фёдоровна, но в первую очередь среди творцов революции.

Все, кто жаждал — с различными целями — падения самодержавия, не могли не понимать, что после успешного окончания войны, которое не за горами, император Николай станет настолько популярен среди народа, что будет недосягаем для интриг и политической возни. Значит, надо спешить. Надо ловить момент. И момент настал, когда в столице начались подстроенные провокаторами беспорядки. В лавки не завозили хлеб — не завозили намеренно, преступно. Хлебный бунт был срежиссирован талантливо, а толпа даже не задумалась, в чьём спектакле она играет. Можно было предположить, что люди не поддадутся на провокацию, что всегда во время войны бывают весьма существенные трудности, в том числе и с продовольственным снабжением. Но там, где истинные патриоты старались терпеть, подогретая революционерами толпа предпочла крушить и грабить магазины, убивать городовых.