Читать «Ты здесь не чужой» онлайн - страница 3

— Отлично подойдет, — заверил я его и перешел к делу: — Давно спишь с моим сыном?

Он, конечно же, счел меня старпером-гомофобом, готовым разразиться эдакой религиозной проповедью. Увидев в его глазах затравленное выражение — точь-в-точь олень в свете фар, — я сжалился и поспешил его разуверить. Я, знаете ли, видел баб, раздавленных танком, и не собираюсь падать в обморок оттого, что не дождусь пары лишних внуков. Всякие там социальные предрассудки, говорю, противоречат моим идеалам, чистейшим идеалам Просвещения, скомпрометированным веками неполного и своекорыстного применения. Тут стало очевидно: Грэйм кое-что поведал дружку о своих предках. Парень глядел на меня снисходительно, улыбался ласково, дурачок: дескать, старик всю жизнь страдает умственным расстройством, месяц получше, месяц похуже, разбрасывается направо-налево великими идеями, а в руках-то ничего не удержит… Знаете, что я всегда говорю в таких случаях? Посмотрите-ка национальные патенты на имя Фрэнка Зингера! Да он, недоучка, небось, думает: «Просвещение» — это филиал «Дженерал Электрик». Не стал я читать ему лекцию, хотя мог бы, а сказал попросту:

— Спите себе вместе на здоровье, ничего не имею против.

— Вы устали в дороге, — бодро заявил он. — Не хотите прилечь?

На это я ответил, что мог бы привязать цепь к «саабу» моей племянницы и протащить его по марафонской дистанции. Парень заткнулся. Повел меня обратно через двор, в кухню бунгало. Я попросил у него ручку, бумагу и калькулятор и принялся разрабатывать идею, которая только что меня осенила — а все потому, что Грэйм уже близко: представьте себе велосипед, способный накапливать на спуске энергию в небольшом аккумуляторе и отдавать ее во время подъема (достаточно нажать кнопку на руле). Золотая жила, если учесть, что население стареет, на пенсию выходят рано и досуга у людей все больше. Два часа спустя, когда Грэйм наконец явился, у меня уже были готовы четыре листа схем и предварительная смета. Грэйм вошел в кухню — синий льняной костюмчик, кейс нежно прижат к груди, — увидел меня и обратился в соляной столп. Пять лет я его не видал и сразу заметил мешки у него под глазами. Я попытался обнять сына, но он от меня попятился.

— В чем дело? — спросил я. Чужая кухня в чужом доме в Калифорнии, мой ребенок не признает меня, прах его матери давным-давно развеян над Потомаком, а все памятки прежней нашей совместной жизни если не проданы с молотка, то хранятся в пыльных коробках. — Приехал все-таки, — буркнул он,

— Я изобрел велосипед, — похвастался я. Судя по его лицу, ему только что сообщили о смерти кого-то из близких. Эрик обнял Грэйма, нисколько меня не стесняясь. Мой сынок уронил голову приятелю на плечо, словно усталый солдат в вагоне.

— С самозаряжающимся аккумулятором, — уточнил я, возвращаясь к столу, к своим чертежам.

Теперь, когда Грэйм рядом, моя идея быстро обрастает подробностями. Пока мальчик принимает душ, я распаковываю чемодан, переставляю по-своему мебель в коттедже и развешиваю схемы на стене. Вернувшись в дом, спрашиваю Эрика, можно ли воспользоваться телефоном. Конечно-конечно, кивает он, а потом говорит: