Читать «Непристойные предложения» онлайн - страница 530

Автоматическими прачечными я тоже пользоваться не буду. Хотя нет, придется. С одной стороны, к чему стирать одежду, когда я могу просто скинуть ту, что хотя бы немного испачкалась, и надеть то, что выползло из автомата?

Однако мои привычки не позволяют мне так поступать. Сами принципы Хранителей отвергают то, что Одобрители сочли бы в моей ситуации самым простым выходом: просто оставить одежду на земле смятой кучкой яркой ткани и уйти, не оглядываясь. С другой стороны, большая часть того, чему меня учили Одобрители, и что последовательно отторгалось моим подозрительным сознанием, к глубокому моему сожалению все равно отложилось в подсознании. Поэтому даже мысль о том, чтобы осознанно уничтожить что-то, вполне годное еще к употреблению, пусть даже и лишившееся своих эстетических качеств, вроде грязного костюма, мужского, летнего, мод. № 2352558.3 по Одобрительному Каталогу, раздражает меня – даже помимо моей воли.

Я снова и снова напоминаю себе, что цифры Одобрительного Каталога ничего для меня не значат. То есть вообще ничего. Смысла в них не больше, чем в билетах на Ковчег через сутки после того, как Ной отчалил от берега.

И все же, когда я сажусь в одноместный аэропузырь для короткой прогулки по музейным территориям, что-то у меня в голове объявляет: «№ 58184.72». Или, скажем, сую я в рот вилку выдержанной Обеденной Высокобелковой Смеси и отмечаю про себя, что жую все позиции Одобрительного Каталога от № 15762.94 и по № 15763.01 включительно. Я даже напоминаю себе, что эти категории продуктов подлежат погрузке на борт в последнюю очередь – и только тогда, когда судовой представитель Министерства по делам Выживания и Сохранения передаст свои полномочия судовому представителю Министерства путешествий.

В настоящий момент на поверхности Земли не осталось ни одного Одобрителя. Равно как и многочисленных представителей их бюрократического аппарата – включая Министерство древностей и бесполезных артефактов, в котором обязаны были регистрироваться все люди, избравшие профессию Хранителя. Все они рассеяны теперь по сотне планетных систем нашей галактики. Однако для моего до идиотизма упрямого сознания все это ничего не значит. Оно продолжает подсовывать мне цитаты из текстов, зазубренных несколько десятков лет назад, когда я готовился к экзамену по Выживанию и Сохранению. Скорее всего, даже составившие эти формуляры чиновники давным-давно и думать про них забыли.

И все же, что за огромную власть обрели над всеми эти Одобрители! Еще сопливым юнцом я признался своему – увы, излишне болтливому – приятелю Ру-Сату в том, что в часы досуга начал малевать на холсте. Едва ли не в тот же самый день мои родители – разумеется, по наущению Советчика по Вопросам Досуга – определили меня в местную группу Продленных Работ Ради Выживания, где меня заставили ставить номера и значки на упаковочные контейнеры.

– Не развлечения, но упорство, упорство и еще раз упорство спасет людской род – такую мантру из Одобрительного Катехизиса я должен был ежедневно повторять несколько раз, прежде чем мне разрешали приниматься за еду.