Читать «Тритогенея Демокрита» онлайн - страница 60

Ложь не может врачевать. Врачует только истина. Но как она горька! Поступок вызревает в чувствах. Его семя — томление. Его тетива — ясная мысль, которая вскипает на гребнях могучих чувств.

Вчера он вставил стрелу в лук, натянул тетиву, но внезапно исчезла цель. Вы слышите, как уныло поет без цели летящая стрела?

Протагор назвал его глупцом. И безумцем. Конечно, глупец. И конечно, безумец.

Над Танталом нависала скала, готовая обрушиться в любое мгновение. Она была причиной его вечного страха. Зевс полагал, что придумал для фригийского царя, выдавшего его тайны, изощренную пытку. Смешной бог, смешная пытка: над каждым из живущих на земле нависает грозная скала, но ни о чем так мало люди не думают, как о своем конце, который может наступить в любой миг, и уж во всяком случае не испытывают мук Тантала, вспоминая в грустные часы досуга о неизбежности и непредсказуемости конца. И грустит человек не оттого, что, возможно, мало времени осталось жить, а оттого, что много времени растрачено, быть может, впустую, упущены лучшие годы, невозвратно канула в прошлое пора молодости, цветения буйных страстей и дерзких начинаний.

Вот и он, Демокрит, грустит. Не безумец ли, не глупец ли: десятилетия отдал поискам мудрости, поискам истин, которые бы принесли людям счастье и процветание в их делах, а сам — нищ и одинок. Священные свитки Вавилона, священные свитки Мероэ, халдейская магия светил и цифр, древнее искусство начертания фигур и линий, книги ионийских мудрецов… Он научился предсказывать затмения Луны и Солнца, погоду и землетрясения, урожаи олив и винограда, вычислять расстоя-ния и объемы, пользуясь только линиями и цифрами, он написал о будущем Вселенной, великого мира, он исследовал малый мир, человека, историю многих народов, он готов предсказывать их будущие судьбы, а там, где все видят игру случайностей, его уму предстает стройная последовательность причин и следствий — закон… Одного он не сделал: не заглянул в свиток своей собственной судьбы. Впрочем, заглянул: судьба его — судьба многих, живших не для себя, а для людей. Но когда же он принял это решение забыть о себе ради других? Ожидание какой награды увело его от дружеских пиров, от любимых женщин, от тьмы наслаждений, которые доступны людям молодым и богатым? Да, да, ведь он был молодым и богатым. Правда, давно. Теперь — в летах и без единого обола в руке. А что будет? Не в том ли награда, что Протагор обозвал его глупцом и безумцем? И только ли Протагор так думает? К сожалению, не только: братья Геродот и Дамаст, кажется, стыдятся его, хотя и тот и другой воспользовались его услугами. Дамаст сохранил урожай хлеба и стал еще богаче, Геродот избавился от лихорадки — оба благодаря его советам и стараниям. Но с той поры Дамаст не позаботился о том, чтобы в доме Демокрита появилась лишняя корзинка хлеба, а Геродот не прислал слугу, чтобы справиться о здоровье своего врачевателя. Вольноотпущенник Диагор украл Алкибию. Подметальщик рыночной площади, которому он готов был дать совет, как стать богатым, смеялся ему в лицо, решив, что он повредился в уме. Только старая нянька Клита понимает и жалеет его, а он замахнулся на нее посохом и обозвал сводней…