Читать «Расколовшаяся Луна» онлайн - страница 267

Францёз же был на корабле, а его голос звучал совершенно по-другому, чем позвонившего. Он тоже не мог за этим стоять. Если только он уже давно не заметил подвоха и не натравил на меня других Маров. Но и это тоже было не правдоподобно, потому что Мары, по словам Колина, не любят на охоте объединяться. Перевёртыши же и подавно.

Ни один из этих выводов не смог на долго успокоить меня, потому что к каждому правилу было и исключение. Моя логика отдала свое влияние животу, более высшей власти. И потому что я ничему и никому больше не доверяла, я не позвонила Джианне. Это было не так, что я по отношению к ней питала какое-то подозрение — нет, я просто хотела быть уверенной в том, что не оставляю никаких следов, которые могут быть обнаружены. Мне казалось, было возможно, что Мары имели своего рода радар перед глазами, который рисовал им путь их жертв, как на карте, красными линиями от А до Б и В, и каждый человек, который запутывался в этой сети, будет уничтожен.

Поэтому я оставалась день за днём в квартире Пауля, караулила ночью и спала днём, прерывая это только некоторыми необходимыми для выживания покупками и моими тренировками каратэ у Ларса. Они всё больше и больше походили на пытку, в которой речь шла о том, чтобы заткнуть меня и сломить мою волю. При этом Ларс, однако, не взял в расчёт сердитое животное в моём животе.

Хотя Колин никогда не нанял бы тренера, который мог стать для меня серьёзной угрозой, но у меня всё же иногда появлялась потребность облить Ларса бензином и поджечь. Особенно неприятны были его уроки самообороны, при которых он нападал на меня, используя полностью своё тело, мне же было можно обороняться только при помощи видимого метода. А именно: Ларс обхватывал меня мёртвой хваткой, прижимал меня к своей груди, пока мои кости не начинали трещать, и я чувствовала все те его выпуклости, которые никогда не хотела чувствовать, и должна была вырваться, без того, чтобы мне было позволено влепить ему серьёзный удар. Мои удары и пенки я должна была в лучшем случае только показывать.

Если мне везло, то он позволял затем небольшое приложение с валиками, и я могла, по крайней мере, выплеснуть мой гнев на подушку. Но он никогда не заканчивал урок каратэ без того, чтобы в заключительной тренировке для моей формы, до полусмерти не закабалить меня и при этом постоянно орать, пока я обессиленная не падала на пыльный пол спортивного зала. Он не уважал мои пределы. Его даже не интересовало, были ли они у меня вообще.

Я, конечно, иногда спрашивала себя, не боялась ли я втайне Ларса, и чувство угрозы исходило от него. Но как бы он мне ни нравился (и как бы ни нравилась ему я): горилла ничего общего с этим не имела. Было даже так, что часы тренировок приносили облегчение, потому что не оставляли времени взращивать мою паранойю, и в присутствие Ларса я чувствовала себя на удивление защищённой и заслонённой.