Читать «Демон наготы» онлайн - страница 53

Так прошло много месяцев; больше года возился я над книгами и материалами. Была половина ноября, холодного, непогодного, когда однажды вечером я вынул законченный разработанный план моего труда. Кроме него, в папке был набросанный проект предисловия и одна из глав, манившая к себе с наибольшей силой. Я закрыл ставни, прибавил огня в лампе, разложил материалы новой главы и принялся писать.

Мне было трудно вначале, я был недоволен тоном моих слов и фраз, мне казалось все это неискренним и неубедительным. Но потом я перестал об этом думать, потому что тот прилив, предчувствие которого меня так волновало, унес меня в самую глубь работы. Мне удалось в первых же страницах первой главы затронуть основные проблемы книги и поставить вопросы прямо, четко, существенно. Ночь шла. Время опять исчезло, как тогда, когда я был с любимой женщиной. Я оторвался от работы, когда почувствовал, что возбуждение мозговое и нервное я исчерпал до конца и больше из усталого мозга ничего не выжму, кроме безразличных и общих мест. Тогда я встал. Но что-то во мне с ног до головы дрожало. Я помню, что в сердце моем была радость, и об этом вспоминаю не без иронии, имея в виду судьбу, постигшую мой труд. Но я все же должен сказать, что независимо от дальнейшего и от всего внешнего, что потом окружило меня, мою душу и мою книгу, — я знал глубокую радость, от которой сердце билось, как птица.

Помню, когда я открыл окно на улицу, я увидел, что кровли домов и мостовая покрыты белым хрупким покровом снега, принесшим с собой ночной улице глухого городка необычайный мир, белое спокойствие, снежную тишину. Мне это показалось добрым предзнаменованием: снег выпал, как падают зерна идей, принес свою белую гармонию, тишину и ясность.

Так наладилась моя жизнь в этом городке. Я проходил по улицам, мимо базара, лачуг, лавчонок, белого собора на площади, синагоги с остроконечными окнами, как тень. Мое порыжелое пальто сменила черная крылатка, служившая мне половину года. Изредка я получал от Харитины короткий письма: она сообщала мне о получении денег и извещала, что от огорода и садика доходы увеличиваются; она была превосходной хозяйкой. На расстоянии между нами возник лад, и я чувствовал, что мог бы вернуться и найти родной угол. Но мой дом, моя родина были здесь, где возник мой труд.

Порой меня навещали сослуживцы, приходила корректорша типографии, женщина уже седая и много видевшая на своем веку. Она приносила в мою убогую комнату пустоту и безнадежность своей отгоревшей глухой жизни. Однажды, когда я вышел проводить ее в сени, она расплакалась и вышло так, что ее голова, уже поседевшая, некрасивая, растрепанная, очутилась у меня на плече.

— Вы верите, — говорила она мне, — что я вас люблю только духовной любовью?..

Растерянный, я повторял:

— Ну, да, верю, верю…

— Так поцелуйте меня, — сказала эта седая женщина.

И я, не отдавая себе отчета, прикоснулся губами к ее сморщенной коже и вдруг пришел в крайнее раздражение.

За все это время я не думал о том, каков я, каковы женщины, живущие вокруг. Я знал только свою работу. И эта старая несчастная женщина не сумела с достоинством вынести свою старость и свое несчастье, выпрашивала у меня поцелуй…