Читать «Опять вы, Иможен? Ну и наломали вы дров, инспектор. Ее все любили» онлайн - страница 7
Шарль Эксбрайя
Такая перспектива несколько успокоила миссис Хорнер и, вновь обретя вкус к жизни, она предложила мисс Мак-Картри зайти в гости и, ради вящего укрепления духа, выпить по капельке джина. Отказаться шотландка сочла бы крайне невежливым.
А в «Опоссуме и Священнике» изрядно накачавшийся виски Арчибальд Мак-Клостоу поверял хозяину бара свои тревоги и опасения, вызванные известием об о-кон-ча-тель-ном возвращении Иможен Мак-Картри в Каллендер. Для начала бармен убрал подальше бутылку.
— Если хотите знать мое мнение, сержант, — сказал он, — то я посоветовал бы вам на некоторое время отказаться от виски и не пить, пока организм малость не очистится от спиртного…
Столь вопиющее отсутствие понимания возмутило Арчибальда.
— Да неужто до вас еще не дошло, что эта рыжая баба — самая настоящая чертовка? Что она терзает меня дни и ночи? Что она хочет запереть меня в сумасшедшем доме?
Бармен грустно покачал головой, и Мак-Клостоу, преисполнившись отвращения ко всему миру, заплатил по счету, а потом отправился на вокзал — пришло время возвращаться обратно, в Каллендер. Дорогой Арчибальд твердил про себя, что человек человеку всегда останется волком и сержанту Ее Величества бесполезно ожидать хоть малейшей поддержки от ближних. Тем временем хозяин «Опоссума и Священника» Реджинальд Хорсберг доверительно сообщал одному из завсегдатаев:
— Надеюсь, вы мне поверите, Гарольд, что, тридцать лет проработав в баре, я повидал массу разнообразных пьяниц, и у каждого было свое наваждение. Многим мерещится, будто по телу все время ползают какие-то твари, другие видят розовых слонов или синих мышей, но, честное слово, впервые в жизни вижу типа, которого преследует рыжая дьяволица!..
После джина миссис Хорнер никак не хотела сразу отпустить свою дорогую шотландку и пригласила ее на ленч, довольно скудный, но зато приготовленный от чистого сердца. Женщины перекусили вдвоем, осушив множество бутылок пива, что привело их в отличное настроение. Даже на улице слышались отзвуки веселого смеха. Это несколько удивляло и даже шокировало соседей, не ожидавших ничего подобного от таких приличных и уважаемых в квартале дам. В два часа, поблагодарив радушную хозяйку за гостеприимство, мисс Мак-Картри снова направилась в Адмиралтейство.
Войдя в свой кабинет, Иможен увидела множество цветов, причем каждый букетик позаботились перевязать клетчатыми ленточками, тщательно соблюдая верность цветам клана Мак-Грегор, к которому принадлежала мисс Мак-Картри. До слез тронутая таким вниманием, шотландка вышла в большую комнату, где обычно трудились машинистки. Почти все начинали работать при ней — юные и полные надежд, а теперь превратились в зрелых дам, многие поседели и отрастили животы. Как только Иможен вошла, машинистки встали и начали громко петь: «Это только до свиданья…» Услышав шум, к ним заглянул начальник отдела, Анорин Арчтафт, валлиец, так часто в свое время ссорившийся с шотландкой, а теперь тоже через год собиравшийся в отставку. Арчтафт с легким смущением откашлялся (за двадцать пять лет совместной работы он все еще немного робел перед Иможен) и произнес от имени всех сотрудников отдела очень милую речь, уверяя мисс Мак-Картри, что, невзирая на сварливый нрав и упорное нежелание считать англичан, валлийцев и ирландцев цивилизованными людьми, ее все любят и уважают. Анорин не без юмора напомнил о некоторых из их прежних стычек, чем немало насмешил новеньких, знавших «сагу» Иможен Мак-Картри только понаслышке. В конце концов Арчтафт преподнес шотландке подарок на память — прекрасную статуэтку Марии Стюарт из слоновой кости. У Иможен перехватило дыхание, но при этих англичанках и валлийцах она ни за что не могла позволить себе никаких слабостей. Когда наступил ее черед благодарить, мисс Мак-Картри начала с того, что для валлийца Анорин Арчтафт совсем неплохо умеет выражать свои мысли. Все засмеялись. Но, заговорив о долгих годах, проведенных здесь, в машбюро Адмиралтейства, Иможен не смогла-таки сдержать слез. Ее принялись утешать, а Дженис Арчтафт чуть лукаво заметила: