Читать «Мертвые повелевают. Новеллы» онлайн - страница 195
Висенте Бласко Ибаньес
— Я покажу их ему, — сказала она тихонько мужу.
Но он, как всегда робкий, воспротивился, прошептав:
— Это было бы слишком большой смелостью; господь может рассердиться.
В самом деле, архангел Михаил, который без всякого желания явился в дом этих грешников, уже торопил своего хозяина:
— Господь, уже поздно.
Господь встал, и свита архангелов, спорхнув с деревьев, тотчас же поспешила к нему, чтобы эскортировать своего повелителя.
Ева, которую мучила совесть, подбежала к хлеву и распахнула его двери:
— Господь, у меня есть еще и другие дети. Дай что-нибудь и этим бедняжкам.
Вседержитель взглянул на грязную, отвратительную толпу, которая копошилась в навозе, подобно куче червей, и ответил:
— У меня ничего не осталось для них, все взяли уже их братья. Я подумаю, женщина, и что-нибудь придумаю попозже.
Архангел Михаил подталкивал Еву, чтобы она не приставала больше к господу, но она продолжала его умолять:
— Ну что-нибудь, господи, дай им что-нибудь. Что будут делать на свете эти несчастные?
Бог хотел уходить. Он вышел из хижины.
— У них уже есть свой удел, — сказал он матери. — Они должны будут служить братьям и кормить их.
— От этих несчастных, — закончил старый жнец, — которых наша первая мать спрятала в хлеву, мы и ведем свой род. Вот и живем мы, всю свою жизнь склонившись над землей.
ГРОБНИЦА АЛИ-БЕЛЬЮСА
История эта случилась в то время, — начал свой рассказ скульптор Гарсия, — когда я, чтобы заработать себе на хлеб, подрядился обновлять иконы и золотить алтари в церквах; я обошел таким образом почти всю Валенсийскую провинцию.
Самый выгодный заказ достался мне в деревне Бельюс: некая престарелая сеньора пожертвовала крупную сумму на реставрацию главного алтаря местной церкви. Я явился туда в сопровождении двух учеников, моих ровесников.
Жили мы в доме священника, человека поистине неугомонного. Едва отслужив мессу, он седлал мула и спешил проведать коллегу в соседнем приходе или же снимал со стены охотничье ружье и, как был в сутане и шелковой шапочке, отправлялся стрелять птиц по дорогам уэрты. Пока он охотился, я забирался с товарищами на леса, подведенные к главному алтарю, замысловатому сооружению мастеров семнадцатого века. Мы обновляли потускневшую позолоту и освежали румянцем пухлые щеки ангелочков, прятавшихся в густой листве, словно стайка резвящихся сорванцов.
По утрам, после мессы, мы оставались совершенно одни в церкви. В давние времена здесь была мечеть: легкие аркады венчали боковые приделы, от белых стен храма веяло покоем и свежестью мавританских построек. В открытую дверь виднелась пустынная площадь, залитая солнцем; утренний покой нарушали лишь далекие голоса, перекликавшиеся в полях, да порой в храм забредали дерзкие куры и, кудахтая, с важностью разгуливали у алтарей, пока мы не спугивали их песней. Надо вам сказать, что, свыкнувшись с обстановкой, мы вели себя в церкви, как в мастерской, и я частенько развлекал святых, мадонн и ангелов, застывших под слоем вековой пыли, всевозможными ариями, которые мне доводилось слышать с галерки: то я славил "божественную Аиду", то повторял вкрадчивые и страстные мольбы Фауста в саду.