Читать «Майкл Джордан. Его Воздушество» онлайн - страница 10

Молодой Доусон работал вместе со своим кузеном Гэллоуэйем Джорданом, тоже калекой. Морис Юджин Джордан, родственник, живший в округе Пендер и занимавшийся там фермерством, вспоминал рассказы своего отца, Делмара Джордана, который пересказывал ему байки о похождениях Доусона. «Говорят, он очень здорово умел сплавлять бревна, – вспоминал Морис Юджин Джордан. – У Гэллоуэйя была больная нога, как и у Доусона. Они были очень близки».

Северо-восточный приток Кейп-Фир был приливной рекой, и это лишь усложняло задачу плотогонам. Морис объяснял: «Им приходилось внимательно следить за приливами и отливами, которые приходили и уходили, приходили и уходили, меняясь в соответствии с лунными фазами. Если приливные волны были достаточно высокими, они могли продвигаться. Но когда прилив ослабевал, им приходилось привязывать плоты к деревьям и ждать возвращения волн». Ожидание могло занимать долгие часы. «У них были котелки и еда, и, когда прилив прекращался, они привязывали плоты, выбирались на холм и готовили себе что-нибудь поесть».

Работа была тяжелой, опасной, еще с колониальных времен ею занимались разные люди: освобожденные рабы, плотогоны и просто крепкие суровые мужчины, готовые принять этот вызов. Те, кто занимались работой на реках, находились на самой нижней ступени социальной лестницы, им очень скудно платили, зачастую им приходилось довольствоваться несколькими центами в день – столько же получали самые нищие испольщики. И тем не менее Доусон Джордан все же любил работу на реке, ценил независимость, которую она ему давала. В переписях указано, что он был «самозанятым», а не трудился по найму на кого-то. Вдобавок работа регулярно давала ему возможность спускаться вниз по реке к экзотическому порту Уилмингтон, бухты которого всегда были заполнены кораблями и моряками со всего света; разумеется, там было много баров и борделей.

Можно представить в своем воображении Доусона Джордана сто лет назад сидящим на плоту в тихом, спокойном местечке реки в холодную ясную ночь и глядящим на невероятной красоты звезды. Вполне вероятно, что такие ночи на реке под небосводом были единственными мгновениями, когда Доусон мог по-настоящему убежать от своего мира, огромного и часто такого подавляющего. Наверное, это были лучшие моменты жизни прадеда Майкла Джордана.

Десятилетия спустя его правнук отметит, что моменты игры на баскетбольной площадке были его единственным убежищем, теми эпизодами жизни, когда он обретал подлинное умиротворение, они служили своеобразным выходом из мира, который был куда более беспощадным и таил в себе куда больше разочарований, чем мог представить себе любой из миллионов его поклонников и почитателей. Этих двух Джорданов, разделенных десятилетиями века, объединяло очень многое, хотя их положение в этом мире различалось кардинальным образом. Доусон Джордан наверняка по достоинству оценил бы сладкий вкус роскошной жизни своего правнука и променял бы его на многие из своих тяжелых, жестоких дней.