Читать «Круги ужаса» онлайн - страница 187

Я вышел на палубу, где Раддл продолжал вспоминать об отвратительном ночном призраке, не находящем сна, и нанес ему сильный удар бутылкой по голове.

Бутылка с радостным звоном разбилась. Раддл затих.

И тогда на палубу спрыгнули три маленьких человечка и завопили пронзительными голосками:

— Твоя душа! Твоя душа!..

А потом скрылись в наступающей ночи.

На шхуну обрушился ветер.

Ветер!

Он взвыл, словно пар в пароходной сирене.

«Милая Уинни» заскрипела, затрещала, легла на правый борт, мачты ее ударили по воде.

Бушприт, обмотанный рваным фоком, висел, как сломанная рука в грязной рубашке.

А я, кипя от ярости, гонялся за тремя человечками — они плясали и поносили меня отборными ругательствами.

Я вернулся!

Вернулся один!

Я не спал, я не ел, я починил бушприт, проделав каторжную работу.

Я мертвой хваткой держал руль, я ставил паруса…

Я…

Все это не имеет значения… Я без устали обращался к Богу:

— Господи! Накажи меня, сломай руки, выколи глаза, но помоги добраться!

«Папа везет дочке замок в лесу с каретой и пажами на запятках. Он везет подарок самой красивой девочке в мире».

Господь привел «Милую Уинни» в Гэлуэй.

Я слово в слово пересказал то, что поведал мне Боб Бансби в роскошной палате, которую занимает в санатории доктора Мардена для умалишенных.

Бансби вернулся с Ромового пути со сломанной левой рукой, начинающейся гангреной стопы, с выбитым правым глазом, опустошенный, как брюхо голодной рыбы, и привез сотню тысяч фунтов стерлингов… Этот Бансби покупал самолеты, поезда и автомобили, чтобы быстрее добраться до Бромли.

Он вернулся, — Боже, сохрани в моем сердце тех, кого люблю! — и узнал, что Уинни, самая красивая девочка в мире, умерла от холода и голода в грязной комнатенке. Бедная душа ее ушла в мир иной без горячих рыданий, ласковых слез, нежных слов сочувствия, а похоронили ее в общей могиле.

Сто тысяч фунтов стерлингов!

Проклятье!

Десять тысяч орхидей на могилу людей, умерших потому, что у них не хватило одного пенни на суп.

Двадцать тысяч церквям, дабы их башни гудели от лихорадочного перезвона колоколов, а в небеса возносились песнопения, молитвы и просьбы даровать несчастной Уинни замок в зеленом лесу, карету и пажей.

Клянусь вечным спасением, что Бансби-разбойник, Бансби-пират в один прекрасный день вознесется к Богу в ярком ореоле света, и архангелы своими крылами сметут звездную пыль с небесных ступеней, на которые ступит его нога.

Простите рассказчику — поверьте, я без малейшего упрека совести измордую вас, если нужно, — простите, если я, бросив стакан в огонь, закрою ладонями глаза и зареву, как дитя.

Танец Саломеи

Ненавижу предисловия и преамбулы.

Да здравствуют истории, в которые входишь, как нож в плоть!

Я всегда любил лачуги, которые, стоит лишь распахнуть дверь, встречают вас теплом очага, улыбкой обитателей и ароматом кастрюль.

Длинные коридоры, столь же фальшивые, как смех женщины, сразу отбивают желание попасть в курительные комнаты или на веранды, пристроенные в их конце.