Читать «Колодец забытых желаний» онлайн - страница 153

Он рассматривал Иисуса и заговорщицки Ему улыбался, и даже стал что-то шептать, чтобы Тот услышал, и какой-то старик, ставивший свечку в приделе Богоматери, покосился и покачал головой.

Федору было наплевать на него. Он стоял так довольно долго, и шея затекла, и в глазах поплыли черные точки – то ли от глупых слез, то ли от того, что он так долго стоял, закинув голову, и тогда, осторожно держась за спинки высоких скамеек, он стал пробираться поближе к проходу. Там никого не было, и он сел, крепко взявшись за спинку впередистоящей скамьи – просто чтобы чувствовать руками что-нибудь твердое, понятное и земное.

Просто чтобы не сойти с ума.

Народу в соборе было совсем мало – служба начиналась только в пять часов, и органист, должно быть, просто репетировал рождественский канон. Какой-то мальчишка, по виду студент из Сорбонны, усердно молился, и дама в шляпке с вуалью сидела в первом ряду, сложив на коленях руки в черных перчатках.

Федор и на скамейке пристроился так, чтобы видеть летящего под куполом Иисуса.

Так много хотелось Ему рассказать, и почему-то Федор был уверен, что именно в этот момент Он слышит и видит его, и разделяет его восторг, и так же, как и сам Федор Башилов, двадцати семи лет от роду, знает, как прекрасна жизнь, как огромна, как беспредельна – и конечна!..

Федор точно знал, что Иисус видит, как он Ему благодарен за то, что с ним случилось.

Они разговаривали так довольно долго, и Федору было приятно, что Иисус посмеивается над ним с таким пониманием – никто никогда не понимал и никогда уж не поймет его так, как летящий Иисус именно в эту минуту, именно в этом почти безлюдном соборе, где так празднично играет орган и пахнет еловыми ветками и розами!..

Федор очнулся от того, что рядом с ним произошло какое-то движение, и на соседнее сиденье опустился давешний старик, ставивший свечу в приделе Богоматери.

Он очнулся и не понял, что все кончилось. Время, отведенное ему, истекло.

– Pardon, – увидев его лицо, пробормотал старик по-французски. – Я вам помешал.

– Да нет, – тоже по-французски ответил Федор, – это ничего.

Он знал, что ему повезло – он поговорил с Ним, не сказав и тысячной, миллионной доли того, что хотел сказать, но у него были эти несколько минут, должно быть, самые важные в жизни!..

– Я не забуду, – пообещал он Тому, кто только что говорил с ним.

– Вы не француз? – тихонько удивился рядом старик, и Федор отрицательно покачал головой.

Ему не хотелось разговаривать.

– Это Дидье, – помолчав, продолжал словоохотливый старик. – Наш органист. Он глуховат на левое ухо, но это ему нисколько не мешает. Слышите, какой пассаж?

Федор кивнул.

– Во время войны мы с ним жили на набережной, в той стороне, – и старик махнул рукой куда-то в стену собора, – в соседних квартирах, и часто прибегали сюда. Мать Дидье, мадам Матран, говорила, что Господь убережет Францию от врагов, не позволит злобным помыслам одержать верх, и мы подолгу сидели тут, рассматривали Иисуса и думали – как же Он не позволит, когда Он всего лишь изображение, набранное из цветных стеклышек?