Читать «Вся оставшаяся жизнь» онлайн - страница 60
Жан-Поль Дидьелоран
Перед глазами Амбруаза возникла фигура Самюэля на автозаправке, стоящего в смятении и в слезах перед стендом с очками. “Скверные воспоминания нахлынули”, – ответил ему тогда старик, вытирая слезы.
– Он сомневался, и, думаю, вполне справедливо, что фирма вроде вашей, узнав о его планах, согласится ему помочь. И солгал он вам, придумал брата-близнеца, только потому, что для него это был единственный способ довести дело до конца. Точнее, до собственного конца. Он хотел, чтобы его отвезли сюда, в одну из немногих стран, где эвтаназия разрешена, а потом умереть поскорее, и чтобы его отвезли домой. Вот, теперь вы знаете столько же, сколько и я, – заключила Манель, отпивая большой глоток вина.
– Черт, – второй раз за вечер повторил Амбруаз.
– Им займется ассоциация под названием “Избавление”. Завтра с утра за Самюэлем заедут в отель и отвезут на медицинское обследование. А потом поселят в комнате, где под вечер его…
Вздрогнув, она проглотила слово “убьют”, готовое слететь с ее уст.
– Он хочет, чтобы я поехала с ним, но…
Голос у девушки пресекся, и она расплакалась. В этот миг Амбруазу, как никогда, хотелось вскочить, прижать ее к себе, гладить по голове, пить жемчужины, стекавшие у нее по щекам. Сказать ей, что теперь он здесь, с ней, и будет с ней завтра и все завтра на свете. Вместо этого, прикованный к стулу своей дурацкой, ненавистной застенчивостью, он только протянул ей свой платок, вытереть глаза.
– Спасибо. В голове не укладывается. Я всегда говорю, что надо предоставить природе делать свое дело. Что даже среди убивающей его боли всегда найдется какой-нибудь прекрасный просвет жизни. И потом, ведь случаются ремиссии, ведь ремиссии бывают, правда?
– Это точно, насчет опухоли? И действительно ничего нельзя сделать, никакой операции?
– Никакой. Врач сказал точно. Ничего не попишешь. Его состояние ухудшается день ото дня. Сегодня вечером опять поднялась температура, и сбить ее каждый раз все труднее. Не говоря уж о том, что его выворачивает, рвет всем, что он съест. А еще он мне только что признался, что у него перед глазами пелена и иногда все двоится.
После долгой паузы Амбруаз заговорил снова:
– По-моему, надо уважать его выбор, Манель. Оставить свое мнение при себе и дать Самюэлю делать то, что он считает нужным. И если его последнее желание – видеть вас рядом, значит, надо ехать с ним. Если хотите, поедем вместе.
Манель молчала. Смолчала, не возразила, с горечью подумала она. Но в глубине души она знала, что Амбруаз прав. И что завтра они поедут с Самюэлем Дински, и она будет с ним до самой его смерти.