Читать «Ветра Унтара» онлайн - страница 210

Когда Тигиль в очередной раз набрал очки, Эрик, в свои пятнадцать не отличающийся особой скромностью, поспешил предложить ставку, которая затянулась на много лет.

— Эй, — сказал Эрик громко, потому что толпа разрывала глотки, приветствуя Тигиля, — предлагаю свои ставки, правило ольхового листа на поцелуй Итты, если конечно Талески победит.

— Ты нахал, братишка, а если Талески проиграет?

— Если Талески проиграет, я отдам Итте право ольхового листа.

— Я согласна! — поспешила закончить я этот бессмысленный спор. — Если Талески выиграет бой, я поцелую Эрика, но если победит Учитель, Эрик сделает все, что захочу я!

— Делайте, что хотите! — Эмиль демонстративно отвернулся и больше уже не поворачивался.

Правило ольхового листа предполагало нерушимое право того, кто отдает свой лист, в любой момент потребовать от того, кто этот лист получил, все, что только пожелает…

Когда Тигиль выстоял до полудня, я уже начала подумывать о том, как Эмиль отнесется к тому обстоятельству, что я поцелую Эрика. Но именно после полудня Талески совершил свою первую ошибку, которая и решила исход этого незабываемого боя. Тигиль бросил меч и пошел в рукопашную. Как не демонстрировал чудеса ловкости друг Эмиля, но Учитель был тяжелее, сильнее и куда опытнее его. Несколько минут возни, и Улен, крякнув, прижал Тигиля к траве и Тигиль больше уже не поднялся.

Два дня Учитель и его любимый ученик отлеживались в постелях, а Эрик вместо поцелуя Итты Элиман, получил шикарный ольховый лист и «утопил» его в нагрудном кармане клетчатой рубашки. Никто и словом не обмолвился о том, что Улен участвовал в «Битве титанов» на настоящих мечах, и взрослые так ничего и не узнали.

Гордый Эмиль пропал тогда на несколько дней, а потом Эрик волоком притащил его на ночную вылазку по окрестностям Туона. Эмиль держал надменный независимый вид, ревность не мучила его, она заставляла его сердиться, с этим Эмиль так и не научился ладить. Нетрудно догадаться, как мне льстили эти переживания, и все-таки я постаралась загладить свою вину. Вместо того, чтобы сидя на дереве, болтать ногами в воде и говорить о звездах, я два с половиной часа проговорила с Эмилем о тематической музыке, а это испытание не из легких…

* * *

Эмиль… Слеза скатилась по щеке, следом другая. Маленьким клубочком лежала я на ладони мира и слушала, как медленнее и медленнее тикают незримые часы. Страх остановил время.

— Мне больно… — медленно проговорило небо.

— Мне тоже… — ответила я.

Так мы поговорили по душам.

Стоило открыть глаза, как от внезапности перемещения в них зарябило тысячами черных точек.

Вдоль берега Светлого Озера, где земляничные поляны и березняк, где растут юные липы и вековые дубы, повсюду, сколько хватало глаз, сидели галки. Галок было столько, что лес был усыпан ими точно черным горохом. Они сидели на земле, на деревьях, у воды, на той стороне озера, у меня под ногами и все как одна не сводили глаз с юга. Стояла тишина. «Смерч!» — поняла я. Ни одна галка не двинулась с места. Холодом взяло за сердце, я сама застыла — темная птица, галка Унтара.