Читать «У кромки океана» онлайн - страница 207

– Деда… – прошептал Кевин, взял руль низким хватом, как гонщик, встал на педалях, словно в стременах, и яростно заработал ногами, изо всех сил поддергивая одну педаль за ремешок застежки-туклипса и обрушиваясь одновременно на другую.

Ветер грохотал в уши, ныли мышцы бедер. Кевин заставлял их работать, несмотря на растущее отравление мускулов молочной кислотой, которое вызывало жгучую боль, пронизывающую насквозь машиноподобно двигающиеся ноги. Ничего, надо лишь посильнее прогреть мотор…

Когда вопрос с болью в ногах утрясся, дали себя знать пальцы рук, ягодицы; начало сводить шею – все-таки поза гонщика не для комфорта. Дыхание все усиливалось, пока Кевину не начало казаться, что ребра его ходят на манер кузнечных мехов. Пот под ветром высыхал на предплечьях, оставляя беловатый соленый налет. И все это время черная депрессия сидела у Кевина где-то внутри, в желудке, прыгающем вверх и вниз с каждым вдохом, и наполняла все его тело своей, особой болью. Удивительно, как эмоция – продукт воображения – может создавать совершенно реальную боль.

Кевин пытался удрать от своего страдания, от мира, который причинил ему столько боли. Он находился сейчас в южной части округа и жарил на полной скорости под уклон по Пятой магистрали, увертываясь от встречных, прижимаясь на повороте к склону и с искрами чиркая при этом о полотно металлическим носком туклипса с того бока, куда наклонял машину; чтобы не дать зайтись в судороге икроножным мышцам, Кевин при толчке вонзал ногу почти вертикально, оттянув носок.

Толчок-рывок, толчок-рывок, толчок-рывок; Кевин как бы перекатывался через педали, и клинья поскрипывали от огромных нагрузок. Лететь на юг, бежать ото всей этой жизни, от целого мира!

У мыса Дана Кевин свернул на прибрежную магистраль, хотя та и уклонялась к северу, а значит, опять приближала его к ненавистным местам. Но ему хотелось ехать в виду моря, и эта дорога была самой подходящей.

Когда Кевин бросил взгляд на маленькую лодочную пристань, он испытал мгновение резкого, почти смертного ужаса; что-то в очертаниях пристани царапнуло его по сердцу. Кевин переборол это чувство и отогнал его прочь, из последних сил вытягивая машину на подъемах и разгоняясь на спусках. Он наслаждался болью. Глаза разъедал пот, бедра стали как деревянные, грудь со всхлипами втягивала воздух, словно Кевин рыдал. Может, это был единственный способ позволить себе отрыдаться, пусть и без слез, – те, которые текли, высеченные из глаз ветром, не в счет.

И еще раз Кевин ощутил тот же смертный страх, когда проезжал мимо заводов у Мадди-Каньона. В этот момент в сердце его как будто появился вакуум, пустота, всасывающая все его существо внутрь себя самого. Быстрее, еще быстрее; оставь это позади! Давай же, поглядим, кто сломается первым. Видение – Рамона, идущая по тропинке вдоль обочины. «Это надорвало ее сердце».

Неизвестно почему, Кевин повернул в Ньюпорт, к полуострову Бальбоа. Он по-спринтерски гнал к концу тупика, последними усилиями доканывая себя и велосипед. Уперся в слепой конец дороги, сгорбился, как кошка, тормозя обоими колесами, освободил из застежки сведенную судорогой ногу, поставил на землю.